Милостию божией прошел я три моря.

Остальное Бог знает, Бог покровитель ведает. Аминь!

(Хождение за три моря Афанасия Никитина)

Знаменитый путевой дневник тверского купца Афанасия Никитина, повествующий о его похождениях во время торгового путешествия на Кавказ, в Персию, Индию и Крым, является первой светской книгой о странствиях русского человека в сверхдальние края. По-видимому, «Хождение…», повествующиее о событиях XV века, стало прародителем в родном отечестве популярного жанра «Путешествия и приключения». Фамилия Афанасия неизвестна, «Никитин» означает «сын Никиты», то есть, отчество героя произведения. А вот данные другого «народного путешественника» мы можем привести, практически, точно: крестьянин Дементий Цикулин.

Знаменитый в позапрошлом веке журнал «Северный архив» в № VIII за 1825 год опубликовал любопытную повесть, полное название которой звучит так: «Необыкновенные похождения и путешествия русского крестьянина Дементия Иванова Цикулина в Азии, Египте, Восточной Индии с 1808 по 1821 год, им самим описанные».

О «Северном архиве» в «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона» читаем:

«…журнал древностей и новостей по части истории, статистики, путешествий, правоведения и нравов, изд. Ф. В. Булгариным и Н. И. Гречем в СПб., два раза в месяц, в 1825—1828 гг. С 1829 по 1835 г. С. Архив соединен был с «Сыном Отеч.» (см.); после 3-летнего перерыва, в 1838 г. издание перешло к А. Ф. Смирдину и выходило ежемесячно до 1840 г. под редакцией сначала Н. И. Греча и Ф. В. Булгарина (1838—1839), затем А. В. Никитенко (1840)».

Издание русских литераторов XIX века Фаддея Венедиктовича Булгарина и Николая Ивановича Греча современники оценивали неоднозначно. «Северный архив» обвиняли в том, что журнал публикует непроверенные сведения и сомнительные по достоверности материалы. Но одно можно сказать с уверенностью: проект был интересным, читатели его наверняка любили. Поэтому и «Необыкновенные похождения…» вызвали немалый интерес. Начинается повествование так:

«Родился я, Цикулин, Рязанской губернии Зарайского уезда в селе Ловцах, в вотчине помещика Павла Михайловича Г. Ласунского, у которого с 15 года от рождения своего до 28-летнего возраста находился в услужении».

Гостиный двор в Зарайске

Таким образом, экспедиционные лавры тверичанина Афанасия Никитина спустя почти четыре столетия примерил рязанец Дементий Цикулин!

«На 29 году от роду, именно 1808 года, – сообщает далее Цикулин, – отправился я с законным паспортом в город Астрахань для отправления там должности при питейных сборах».

Другими словами, Дементий с его законным паспортом, говоря современным языком, работал кем-то вроде сборщика – или помощника сборщика налогов с питейных точек и мелких организаций. Но, видимо в силу неспокойного характера и желания заработать больше, Дементий договаривается с астраханским купцом плыть с его товарами до Каспийского моря, а там и в Персию (с 1935 года название страны – Иран). Как дальше складывался совместный рязанско-астраханский бизнес, путешественник не сообщает, а сразу переходит к интересам духовного характера, которые, однако, повлекли самые драматические последствия.

«…вознамерился я посетить Св. град Иерусалим, и поклониться Св. местам. Оставив в Персидской пристани своих единоземцев, пошел я в город Ряшм, где познакомился с одним Армянином, который… нашел мне до города Багдада попутчиков, коим, за проезд на верблюдах, заплатил я 12 червонных. На семь пути напали на нас, в ночное время, Персидские разбойники, которые всех моих товарищей перерезали, а мне дали три раны… Потом бросили меня в одной рубашке… После того, по необходимости, принужден был я продолжать путь свой, и в течение 7 дней, питался только травою и утренней росою».

Персия (Иран) 19 век

Конечно, перекличка с «Хождением» Афанасия Никитина очевидна, только в истории тверского купца фигурируют татарские налетчики. Однако, грабежи купеческих караванов были обычным промыслом местных бандитов, и вполне вероятно, что «разбойничий эпизод» в цикулинских записках отнюдь не является вымыслом рязанского путешественника-авантюриста. Конечно, несколько смущает стиль повествования, например, цитата:

«Признаю нужным сказать благосклонному читателю о Персидском хлебопашестве и различных обыкновениях… На растущий хлеб, также на разные плоды, овощи и в виноградные сады, напускается вода… Сия напускная вода проводится из рек и ключей  посредством каналов. По причине сухости грунта, напускают её чрез каждые два дня, и только в сырую погоду один раз в неделю».

Астрахань 19 век

Скептики, сомневающиеся в подлинности истории Цикулина, отметят, что все эти «признаю нужным сказать» или «сия вода проводится из рек и ключей посредством каналов» не очень вяжутся с простонародным стилем изложения. Однако, надо сказать, что литературной обработке текста и в те времена, как и сегодня, уделялось должное внимание, и будь рассказ Дементия корявым и сбивчивым, редактор точно подправил бы все шероховатости.

Кстати, номер «Северного архива», где опубликована история анабасиса Дементия Цикулина, открывается жизнеописанием сподвижника Петра Великого – адмирала Корнелия Ивановича Крюйса, составленным историком военного флота, членом Государственного Адмиралтейского департамента Василием Николаевичем Берхом. Согласитесь, что при таком солидном исследовании соседство разных простонародных «надысь» и «тапарича» вред ли было допущено. Да и сам Дементий, безусловно, был человек грамотный, хорошо владеющий речью. Напомним, все-таки он был сборщиком налогов, а такое дело может быть поручено лишь толковому и образованному специалисту.

Каир 19 век

Не отрицает существования рязанского «народного путешественника» и Институт русской литературы (Пушкинский Дом) РАН. Дементию Цикулину посвящена немалых размеров статья, опубликованная в электронной версии научного издания этого почтенного учреждения. Приводим ее фрагменты.

«Цикулин Дементий Иванович (род. ок. 1780), крестьянин, описавший свои приключения в странах Ближнего Востока. Ц. — крепостной П. М. Ласунского. В 1808 г. «на 29 году» он был послан помещиком «с законным паспортом» в Астрахань «для отправления там должности при питейных сборах». Там Ц. нанялся к одному русскому купцу, который отплывал в Персию. Оттуда Ц. захотел отправиться в Иерусалим, к святым местам, но по дороге был схвачен персидскими разбойниками. Начались его многолетние мытарства в Персии. От одних хозяев переходил он к другим; все пытались обратить его в мусульманство, но Ц. оставался верен своей религии, что стоило ему многих унижений и притеснений; чудом избежал он смерти».

Исфаган

Далее описываются все приключения рязанца: пребывание в персидском рабстве, путь в Багдад и Иерусалим, плавание на английском корабле (в качестве слуги капитана) в Индию и Египет. Далее по статье:

«В Индии узнал он о существовании «человеколюбивого капитана», «умеющего говорить по-русски». Это был Александр Грифс (сын покойного петербургского медика), который помог Ц-ну освободиться от своего хозяина и попасть в Англию. В Лондоне Ц. через русского посланника графа Ливена получил разрешение вернуться в Россию. После 13 лет отсутствия он возвратился на родину.

Эта невероятная история заинтересовала просвещенное общество, и рукопись в конце концов попала к издателю «Северного архива» Ф. В. Булгарина. Он осторожно отнесся к необычному литературному произведению и писал о нем так:  «Рукопись сия сообщена нам из Москвы почтенным П. А. Мухановым. Представляем ее нашим читателям, как удивительный пример ума и решительности простого русского народа; мы сделали весьма мало поправок в слоге, желая сохранить всю оригинальность рассказа, и выкинули только некоторые повторения. Само по себе разумеется, что мы не можем ручаться за достоверность всех происшествий, точно так же, как и за рассказы всех путешественников, которым читатель должен верить на слово. Впрочем, автор сих записок, кажется, не имел никакой нужды отступать от истины».

Однако, помня поговорку «Доверяй, но проверяй», Булгарин решил обратиться за комментариями к «Необыкновенных похождений…» к специалисту по делам Востока. Лучшим из них Фаддей Венедиктович по праву счел Александра Сергеевича Грибоедова – прекрасного поэта, музыканта, но главное – талантливого дипломата, признанного эксперта по Персии и прочим ближневосточным странам.

Караван в Индии

Грибоедов заинтересовался приключениями Цикулина и в 1825 году добросовестно прокомментировал его записки. Вот некоторые примечания великого человека к путевым заметкам рязанского путешественника.

З_е_н_з_е_л_и: (Прим. Грибоедова: собственно Зинзилин не есть город, но залив в юго-западной оконечности Каспийского моря).

… пошел я в город Ряшм. (Прим. Грибоедова: Р_я_ш_м, читай Р_я_ш_т или Р_е_ш_т, торговый город на южном берегу Каспийского моря, отстоящий от оного на 6 или 7 верст и построенный при реке Сияруд, впадающей в оный залив).

…В это время случилось выехать из города на охоту Кармашанскому хану (Прим. Грибоедова: К_а_р_м_а_ш_а_н_с_к_о_м_у х_а_н_у, читай: Кирманшахскому хану. К_и_р_м_а_н_ш_а_х — известный персидский город, в расстоянии около 200 верст от Багдада, Ханами в Персии называются губернаторы).

А. С. Грибоедов

…крутские разбойники (Прим. Грибоедова: к_р_у_т_с_к_и_е разбойники, читай: курдские, курды).

Сверх того посетил я разные персидские города: столичный Тигран, а поменее оного Ширязь, Козминь, Ряшт и Таврис, в котором владелец Мирза Абаз, Также города Марачу, Урюм, Хурма, Ват и Кармашан. (Прим. Грибоедова:Тегеран. Город Шира, столичный провинции Фарс, на восточной стороне Персидского залива. Казвин, известный город в Персидском Ираке. М_а_р_а_д_ж_а или М_а_р_а_г_а — город, лежащий на восточном берегу озера У_р_м_и_и или У_р_у_м_и_и, получившего свое название от города сего имени, который находится на западном берегу оного. Х_у_р_р_е_м_а_б_а_д — город в небольшом расстоянии от Кирманшаха, к югу. Тебрис. Аббас-Мирза).

Северный архив

… препоручил родному своему племяннику Александру Грифсу, крестному сыну нашего всемилостивейшего государя императора Александра Павловича. (Прим. Грибоедова: семейство Грифс (дети покойного с.-петербургского медика) получило богатое наследство в Бомбае, с условием там поселиться. Девицы Грифс славятся своею красотою, любезностью и привязанностью к России, и вообще известны в Индии под именем гордых петербургских красавиц…)

…отправился я в африканский город Кив-Гудок. (Прим. Грибоедова: Cape of good hope? — Мыс Доброй Надежды).

И, наконец, во всех вопросах происхождения Дементия Цикулина тщательно разобралась доцент кафедры литературы РГУ им. С. А. Есенина Ирина Владимировна Грачева. Она опубликовала в «Вестнике РГУ» научную статью «Загадки «необыкновенных похождений и путешествия» рязанского крестьянина», ставшую результатом большой, тщательно проделанной работы. С ней можно ознакомиться в открытом доступе на интернет-просторах. Единственное, приведем заключение, к которому пришла Ирина Владимировна: «Таким образом, безусловно доверять опубликованным в «Северном архиве» «необыкновенным похождениям» Цикулина было бы опрометчиво. Но и для объяснения всех загадок и противоречий этого текста пока недостаточно данных». Другими словами, как в сказке: «может было, может, не было».

Но, все-таки, мы голосуем «за» Цикулина! В конце концов, и о «Хождении за три моря» полностью достоверных фактов тоже не отыскать, однако, об Афанасии Никитине знает в России каждый школьник. Так почему бы не быть и рязанскому путешественнику Дементию Цикулину? Во всяком случае, его записки о «необыкновенных похождениях…» выглядят не менее убедительно, чем никитинское «Хождение…». Каждый землепроходец достоин уважения. А что же такое уважение, как не память потомков о достижениях,  трудах, совершенных бесстрашными людьми на пути, указанном Его Величеством Приключением?