Татьяна Дмитриевна Гетманская – очень живая и общительная женщина. Охотно рассказывает о своей семье, о жизни, многое помнит. Большая история рода, интересная судьба. Татьяна Дмитриевна смотрит на собеседника доброжелательно и прямо, взгляд не отводит. По ее словам, сказанным перед началом интервью, она никуда не торопится, но в процессе записи создается впечатление, что ей нужно куда-то идти, даже бежать. «Я, наверное, просто такая же непоседа, как Лаврентий Алексеевич, – смеется Гетманская. – Это наше фамильное, Загоскинское!».

С ней, праправнучкой знаменитого исследователя материковой Аляски Лаврентия Алексеевича Загоскина, прожившего более 40 лет в Рязанской губернии, мы говорим об истории рода.

– Начинаем с того, что Лаврентиев Алексеевичей было как минимум двое. Например, наш предок, Лаврентий Алексеевич, был среди приближенных Петра Первого. В бою под Нарвой пленил прекрасную дочь шведского генерала Эссена, а вскоре она пленила его… Посаженным отцом на свадьбе бравого драгуна Лаврентия Алексеевича Загоскина и прекрасной скандинавки, в православном крещении Марфы Андреевны Загоскина был сам Император Петр Великий!

Татьяна Гетманская

— Можно сказать, что первым прославил наш род троюродный брат Лаврентия Алексеевича – писатель Михаил Николаевич Загоскин, родившийся в конце XVIII века на Пензенской земле в селе Рамзае. Он успел и с Наполеоном повоевать, и награду за храбрость получить. Но его привлекала творческая стезя, и Михаил Николаевич увлекся литературой. Наверное, это объединившая Загоскиных главная страсть – стремление служить Отечеству и реализовать себя в больших, значительных, важных для Отечества делах: сражениях, путешествиях, писательском труде…

— Наверное, любовь к истории России тоже является объединяющей чертой Загоскиных? Например, Михаил Николаевич, о котором мы говорим, более всего известен как автор первого российского исторического романа «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году»…

— А путешественник Лаврентий Алексеевич Загоскин, по праву можно сказать, создавал историю современной ему России. Причем, на самой крайней границе империи, в заокеанской колонии, в местах, куда раньше не ступала нога белого человека. У нас в семье хранилось старое издание книги Лаврентия Алексеевича «Пешеходная опись части русских владений в Америке». Мы знали о чем она, кто написал, какими трудами эти сведения достались… А главное – зачем рисковал жизнью наш предок. Затем, чтобы Россию укрепить, сделать все, что возможно для ее процветания, пусть даже в аляскинских снегах.

Михаил Загоскин

— Ваша ветвь рода идет от дочери Лаврентия Алексеевича – Варвары Лаврентьевны?

— Верно. Она родилась в 1856 году, повзрослев, вышла замуж за пронского помещика Николая Николаевича Ценина. Их старшая дочь, Анна Николаевна Ценина, и была моей бабушкой. По мужу ее фамилия Горнштейн. Мой отец – Дмитрий Карлович Горнштейн. Он окончил Московский нефтяной институт, работал в геологоразведке, в Якутии. В 1967 году ему было присвоено звание Заслуженного геолога Якутской АССР. Кстати, вот еще одна фамильная, «загоскинская» черта: мы все любим жизнь, и, ну, как это сказать? – цепляемся за нее, что ли… В хорошем, конечно, смысле. Вот Дмитрий Карлович – он, как и его знаменитый прадед, очень любил путешествовать, он работал в поисковой части газовой отрасли, много ездил по стране, чтобы найти для Родины полезные ископаемые. А когда писал кандидатскую диссертацию, так работал каждый вечер, даже ночью трудился. Он написал работу так тщательно, что ему позже сказали эксперты – ваша кандидатская диссертация вполне «тянет» на докторскую! Как тут не вспомнить Лаврентия Алексеевича, который, исследуя Аляску, самым подробным образом записывая все, что узнал полезного и важного. А потом так четко и полно изложил итоги своих экспедиций в «Пешеходной описи», что кропотливость и значимость его работы отмечали очень многие современники – ученые и литераторы. Ну, и продолжительность жизни у нас тоже фамильная! Вот мой отец, Дмитрий Карлович,  легко миновал 90-летний рубеж, ушел из жизни только на 96-м году. Лаврентий Алексеевич тоже прожил больше 80-ти!

Дмитрий Горнштейн

— У вас, значит, наследственность долгожителя?

— Хочется надеяться!

— Вы – веселый человек с открытой улыбкой. Это тоже от предка – Лаврентия Загоскина?

— Конечно! Я вспоминаю свою бабушку, когда мы жили в Якутске. Я тогда была совсем маленькой. К нам приехал возчик, доставил на подводе бочки с водой. Он был сердитый, вечно торопился, покрикивал на всех… Чтобы мужчины успели разгрузить воду, бабушка начала с ним болтать, рассказывать что-то веселое. Возчик оттаял, стал улыбаться, а потом и вовсе хохотать! Воду разгрузили, а он все не уезжает. Потом спрашивает у бабушки – сколько, мол, тебе лет? А она ему – 80! Возчик очень удивился, а потом и говорит: «Молодец, старуха, что раньше не померла! Развеселила меня»! А еще бабушка часто вспоминала, как сидела в старые времена в своем имении за роялем у открытого окна. А в саду яблони в цвету – белые, праздничные, нарядные словно невесты на выданье!

В.Л. Загоскина (Ценина)

— Яблоневый сад проходит красной нитью через судьбу Лаврентия Алексеевича уже во второй половине его жизни. В Пронском уезде долго помнили его потрясающий яблоневый сад, которому завидовали соседи. Вы знаете легенду о том, что совсем молодой Ваня Мичурин, будущий великий селекционер, постигал садоводческое мастерство у соседа-мореплавателя?

— Это вполне возможно, загоскинский сад гремел на всю губернию и за ее пределами. Мы, потомки Загоскина, тоже при первой возможности сразу заводим сады, преимущественно, яблоневые.

— А вы, Загоскины, поддерживаете друг друга? Ведь представители рода живут во многих уголках страны?

— Да, конечно. Мы переписываемся, ищем родственников, работаем в архивах. Это очень важно – помнить имя свое, не бросать близких. Я считаю, что это он, Лаврентий Алексеевич, нас всех объединил. Очень хорошо, что в Рязани не забывают его, вот, недавно, поставили бюст Лаврентия Алексеевича на Аллее путешественников. За это спасибо всем, кто участвовал в этом благородном деле – городским властям, музею путешественников, а самая большая благодарность жителям Рязани. Еще было бы хорошо установить точное место захоронения Лаврентия Алексеевича. Известно, что он покоится на территории бывшего некрополя Рязанского кремля, но после революции все могилы сровняли с землей. А ведь там были похоронены выдающиеся горожане… Я думаю, надо найти в архивах, исторических источниках максимум сведений о каждом, потому что они многое сделали для славы Рязанской земли и всей России. Помните, еще Пушкин писал о не самых хороших чертах, присущих нашим людям: «Мы ленивы и нелюбопытны». Надо через это перешагнуть, больше интересоваться историей родной земли. Это очень важно. К сожалению, люди понимают это, зачастую, уже в пожилом возрасте, когда не остается сил на большую работу.

Татьяна Гетманская в Рязанском музее путешественников

— «Если бы молодость знала, если бы старость могла…». Кажется, так звучит средневековая французская поговорка?

— Звучит так, но следовать ей вряд ли стоит. Всегда, в любом возрасте  надо стараться сделать как можно больше для своей страны и народа. Мне больше нравится песня на стихи Игоря Шаферана, где есть слова «Раньше думай о Родине, а потом о себе». Это очень хороший девиз, который должен сопровождать нас с самой ранней молодости – и всю жизнь!

<