15 февраля, исполняется 30 лет со дня вывода советских войск с территории Демократической Республики Афганистан (ДРА) и отмечается День интернационалиста в честь военнослужащих, выполняющих боевые задачи вдали от Родины.

«Афганская война» – так все привыкли называть трагические события, растянувшиеся на 10 долгих лет. Как отмечают некоторые историки, уникальность ее заключалась в том, что Советский Союз не только воевал в Афганистане, но и занимался обустройством страны: возводились жилые дома, больницы, школы, детские сады. Советские врачи и педагоги приезжали в Афганистан для того, чтобы лечить и обучать мирное население. Помимо этого Советский Союз оказывал соседу грандиозную гуманитарную помощь – поставлял через аэропорты Кабула и Баграма необходимое продовольствие и медикаменты.

Война в Афганистане – это последняя война в истории Советского Союза.

Сегодня в Рыбновском районе проживает 87 воинов-интернационалистов, 82 из них служили в Афганистане.

«Родителям написал, что меня направляют в Монголию»

В 1986 году исполнял свой интернациональный долг в ДРА и Владимир Владимирович Ладутько.

– Срочную службу я проходил в Якутске в поисково-спасательном отряде ВВС. Потом остался там служить сверхсрочно. В 1984 году закончил школу прапорщиков в Новоселицах Новгородской области.

После учебы вернулся в свою часть и был назначен начальником стартового командного пункта (СКП), то есть пункта управления полетами.

Но в 1986 году мою должность сократили и меня отправили в штаб Забайкальского военного округа в Читу. Там я и узнал о своем назначении в Афганистан.

Все военнослужащие к этому времени уже имели представление, что там не курорт. Тогда я не был женат, а родителям, чтобы не волновались, написал, что меня направляют служить в Монголию.

Из Читы вылетел в Ташкент, а оттуда на ИЛ-76 – в Кабул. И уже потом вертолетом «Ми-8» – в Газни, где проходил службу.

Служба и сослуживцы

– К тому времени я уже имел звание прапорщика. Попал в ОБАТО (отдельный батальон авиационно-технического обеспечения) аэродрома Газни в роту связи по своей специальностью – начальник СКП. Это был КУНГ с выдвигаемым остекленным фонарем на шасси автомобиля Зил-130. Из него руководитель полетов осуществлял управление и контролировал заход на посадку. Тут стояло радиосвязное оборудование и магнитофон, который записывал переговоры с экипажами.

В мои обязанности входило поддержание аппаратуры в рабочем состоянии и перестройка каналов радиостанции на нужные частоты, которые давались перед полетами, а также замена катушек на магнитофоне.

С собой из Якутска я привез техническую форму темно-синего цвета, а в ДРА носили техничку песчаного цвета. Первое время пришлось ходить в ней, было жарковато. Потом выдали светлую.

Со мной служили ребята из Таджикистана, Узбекистана, со всего Союза. Через некоторое время я встретил сослуживца из своего отряда – Игоря Миненко, с которым проходили службу в Якутске.

Мы жили в английских казармах – более-менее с удобствами, даже был бассейн.

Служба проходила относительно спокойно. Наш аэродром находился за колючей проволокой, был окружен минными полями и охранялся. По ночам постреливали, летали иногда трассирующие пули, но обходилось без последствий. Один раз был минометный обстрел рядом со взлетно-посадочной полосой. Почти каждый день были вылеты вертолетов, то на поддержку десанта, то на проверку караванов.

Несколько раз приходилось выезжать за «колючку». Склады снабжения у нас находились в мотострелковом полку, который был за несколько километров от аэродрома. Брали с собой личное оружие и снаряженные магазины. Ездили и в город, в местные магазинчики. Было непривычно видеть местные разукрашенные автомобили и автобусы с тюками и пассажирами на крыше, местных жителей с бородами и в восточных одеждах прошлого века. Да и сама природа была непривычная – желто-серая.

Однажды, когда находился в КУНГе, стал свидетелем авиационного происшествия. При заходе на посадку вертолет «Ми-24» упал набок, и у него отлетели лопасти несущего винта. Экипаж состоял из афганских летчиков, наверное, у них было мало навыков пилотирования, и они при посадке допустили ошибку. Но все обошлось, никто не пострадал.

Служил я там несколько месяцев. При мне двоих наших ребят отправили на Родину в цинковых гробах – БТР роты охраны подорвался на мине. По этому поводу было общее построение, прощание.

Как-то меня вызвали в штаб в Кабул и отправили обратно в Читу. Там я получил назначение в вертолетный полк города Нерчинска Забайкальского военного округа.

Возвращение к мирной жизни

После Афганистана я заехал домой к родителям в Минск. И только тогда я им рассказал, что был в Афганистане. Мама плакала.

В Нерчинске я обслуживал радиооборудование вертолетов Ми-6, Ми-10, Ми-8.

Как-то сослуживец, тоже холостяк, предложил встретить Новый 1987 год в женском коллективе. Там я познакомился со своей будущей женой Надеждой. С тех пор мы вместе.

В 1999 году я закончил военную службу в звании старшего прапорщика в Иркутске.

Потом стали задумываться с женой о переезде в центральную часть России, поближе к родным: родители жены были на Украине, мои – в Белоруссии. В Рязани у меня жил сослуживец из Иркутска, и мы решили переехать сюда. С 2008 года живем в Рыбновском районе.

Еще в Иркутске я вступил в общество ветеранов службы в Афганистане. Когда приехал сюда, в военкомате мне рассказали, что и у вас есть такое общество, и с 2009 года я член «Боевого братства».