Афганистан – в восьмидесятые это слово наводило ужас на любую мать, у которой был сын призывного возраста. Вот и Надежда Мешкова весной 1985 года не находила себе места от беспокойства: её сыну Александру вот-вот должна прийти повестка…

Между Кушкой и Кандагаром

– Я понимал, что могу попасть в «горячую точку», – вспоминает Александр. – Но страха никакого не испытывал и косить от армии не собирался. В наше время это считалось постыдным. Да и в восемнадцать лет всегда кажется, что с тобой ничего плохого произойти не может, ведь жизнь только начинается.

Призвали меня 11 апреля, а уже в августе вместе с другими сверстниками-пацанами прибыл самолётом в афганский город Шиндант для исполнения интернационального долга. Оправдались мамины опасения.

Начались боевые будни. Служил в отдельном инженерно-сапёрном батальоне, в роте материального обеспечения. Мы несли дежурство на дороге между туркменским посёлком Кушкой и афганским городом Кандагаром. Во время боевых действий я отвечал за своевременный подвоз боеприпасов, ремонт и эвакуацию техники. За два года привык к постоянной опасности, гулу военной техники, выстрелам, к палящему солнцу и спартанскому быту.

Молодой был, зелёный

– А где же вы там жили? – поинтересовалась.

– При выходе на боевое задание каждый сам себе устраивал ночлег. Я, например, в машине ночи коротал. А когда прибывали в расположение батальона, жили в казармах-модулях. Они мало чем отличались от обычных солдатских казарм.

– К чему так и не удалось привыкнуть?

– К смерти. Представьте: восемь здоровых, полных планов на будущее парней, им до дембеля чуть-чуть, а тут взрыв… И нет ребят. Вот когда по-настоящему ценишь жизнь.

Собеседник замолчал. Потупил взгляд. Я же стала листать его армейский альбом. Со старых черно-белых фото на меня смотрели юноши, на каждой узнавала своего собеседника. Вот он с автоматом в руках, тут с друзьями на борту БТРа, а вот в окружении людей в халатах и чалмах. Задерживаю взгляд на снимке, где Александру вручают какую-то награду. Он поясняет:

– В 1987 году вместе с командиром взвода Вячеславом Шкарубой вывел командно-штабную машину из-под обстрела. За это и получил медаль «За отвагу».

– Значит, приходилось рисковать своей жизнью?

– Тогда об этом не задумывался. Говорю же – молодой был, зеленый. Просто делал, что должен был. Теперь понимаю, что нельзя было нас, желторотых, в Афган посылать. Хорошо, что армию нашу сейчас на контрактную основу переводят – в боевых действиях должны участвовать профессионалы.

Ни выстрелов, ни духоты афганской…

– А помните, как домой вернулись?

– А как же! Три дня до дома добирался. Причем пришлось мимо дома проезжать – поезд на нашей станции не останавливался. Видел из окна вагона, как в клубе СХТ свет горит – танцы, значит. А я мимо дома еду… Хотел уж на ходу спрыгнуть, но попутчики удержали. В Рязань приехал как раз на 9 Мая, по городу погулял. Странные ощущения тогда испытывал: ни выстрелов, ни духоты афганской, а до дома – рукой подать. Попуткой добрался до посёлка, ранним утром уже стоял на родном пороге. Никто не знал, когда я приеду, поэтому родные спали. Я крючок поддел, зашел тихонечко. Тут мама проснулась, радости было!

Вот уже 25 лет прошло, как наши войска покинули Афганистан. Поздравляю своих сослуживцев с этой датой, а также всех, кто участвовал в других локальных войнах. Здоровья вам, мужики, семейного тепла, благополучия и мира!

Беседовала Ирина Шарихина

Фото из армейского альбома Александра Мешкова