Екатерина Ильинична Горошина сейчас живёт в Полянах, окружённая заботой внуков. Несмотря на почтенный возраст, она отлично помнит всё, что ей довелось пережить в военное лихолетье.

Немцев ждали со стороны Борискова

Родилась она в Дубровичах. Когда грянула война, десятиклассницу Катю вместе с её подругами отправили на работы – добывать торф для отопления. Немцев ждали со стороны Борискова, поэтому и там для молодёжи нашлось дело – оборудование заграждений. Хрупкие девушки, ещё недавно бегавшие на уроки и учившие физику с математикой, готовили фашистам достойную встречу: устраивали завалы из огромных пней в человеческий рост, чтобы вражеские танки не прошли к населённым пунктам. Разместили их у местных жителей, спать приходилось на полу.

Однажды председатель отправил трёх девушек, в том числе и Екатерину, домой. Отчего, зачем – не сказал, просто предложил идти сразу или подождать до утра. Но кто же будет ждать в такой ситуации? По заснеженному лесу (а зима тогда выдалась не чета нынешним) они едва не бегом рванулись к родному селу. 25 километров дались девушкам нелегко, они едва не замёрзли. А когда добрались до Дубровичей, поняли, что домой их отправили не просто так. Навстречу вышли рыдающие матери: оказалось, девушкам пришли повестки на фронт. Утром следующего дня они уже сели на поезд.

Сначала новобранцев отправили в Солотчу, а оттуда – под Москву.

Постигали науку на практике

– Привезли нас в казарму, – вспоминает Екатерина Ильинична. – Народу там – тьма! И начали распределять, кого куда. За мной приехали ночью и ещё одну девушку взяли. Посадили нас в машину, повезли лесом. В самой чаще автомобиль остановился – вокруг ни дворов, ни домов. Не видно ни зги. Сгрузили и говорят: «Спускайтесь!». Смотрим: прямо в земле люк открыт. Оказалось, землянки. «Здесь, – говорят, – будет ваш ночлег. Здесь и Родину защищать будете».

Четыре зенитных орудий, охранявших небо над Москвой, нуждались в операторах. Именно в их кресла и посадили молодых девчонок. Учить их всем тонкостям и премудростям было уже некогда – пришлось постигать военную науку на практике.

– «Прибор управления зенитным артиллерийским огнём» – так называлось оборудование, на котором мы работали, – рассказывает Екатерина Ильинична. – Он определял дальность и высоту самолёта. Все данные, которые получал прибор, поступали на орудия. И те уже стреляли.

Батарея охраняла столицу СССР три года, в том числе и во время битвы за Москву. И все эти годы Горошина прожила в лесной землянке. Каково было ей, молодой девушке, и работать, и ночевать в вечной сырости и холоде, как удавалось сохранять жизнерадостность и волю к победе в этих условиях – остаётся только догадываться.

– Очень важная задача на нас была возложена: мы Москву охраняли. Спать выпадало совсем по чуть-чуть, – вспоминает Екатерина Ильинична. – Только приляжешь – тревога, только в землянку спустишься – тревога. Получу, бывало, обед и прямо с горячим котелком в руках со всех ног к приборам бегу – вдруг враг уже прорывается, пока я за едой хожу? А еда тогда была плохая – в основном соей и крупой какой-то кормили. Праздником считалось, если привозили перемороженную картошку. Только ближе к окончанию войны нам стали консервы американские давать.

Хуже фашистов

По её словам, воевать приходилось не только с немцами. Встречались среди сослуживцев те, кто оказался хуже фашистов:

– Служил у нас парень один из-под Тулы. Борей звали. Маменькин сынок настоящий. Бывало, выйду из землянки, он всё подходит да спрашивает: «Катюш, а когда ж война-то закончится?» А мне откуда знать-то?

И вот стали приключаться в батальоне серьёзные неприятности. Взорвалась граната в землянке, повезло, что в пустой. Конечно, такое ЧП незамеченным пройти не могло – приехала проверка, бедным девушкам пришлось мёрзнуть на улице, пока осматривали землянки. Потом с приборами какие-то неполадки начались, хотя электрик клялся и божился, что всё должно быть в порядке. Командир аж белел от злости, что вредитель всё никак не пойман, тем более что батарею вновь зачастили комиссии и проверяющие. Попался негодяй на попытке отравить сослуживцам обед…

Конечно, высокое начальство никому не докладывало, отчего тот Боря решил пакостить батарее, в которой служил. Может, немцы завербовали себе диверсанта для попыток ликвидации зенитных орудий и личного состава, может, умом он немного повредился. Но разоблачённый вредитель прожил недолго – его расстреляли. И происшествия сразу прекратились…

О наградах и не только

После войны Екатерина Ильинична вернулась домой. Замуж она вышла за односельчанина, фронтовика. По её словам, он как-то рассказал, как возвращался со службы в армии на поезде – и вдруг поезд остановили и направили в другую сторону, никому ничего не объясняя. Оказалось, началась война, и тех ребят, что так ждали возвращения домой, везут на фронт.

О наградах своих Екатерина Ильинична рассказывает неохотно. После войны куда-то приглашали, что-то вручали… Но кофта, увешанная медалями, лучше всяких комментариев говорит: её хозяйка честно отдала свой долг Родине.