26 апреля в Скопине, как и по всей стране, вспоминали чернобыльскую трагедию. В митинге у памятника ликвидаторам аварии участвовали ветераны-чернобыльцы, представители городской и районной администраций, общественных организаций, школьники и волонтеры.

Несмотря на то, что прошло уже 32 года после той аварии, жива память о людях, вставших на пути невидимой смерти, и их подвиге. Развитие технического прогресса привело к активному использованию атомной энергии. Однако случаются и техногенные катастрофы. Авария на Чернобыльской АЭС имела тяжелые последствия, но они оказались бы еще страшней, если бы не смелость и самопожертвование ликвидаторов. Об этом участникам митинга напомнил глава городской администрации Олег Асеев, а обратившись к ветеранам-чернобыльцам, он поблагодарил их за подвиг и пожелал счастья и здоровья. Искреннюю благодарность ликвидаторам от лица главы районной администрации и депутатов районной Думы выразил и заместитель главы администрации района Александр Соловьев.

К присутствующим также обратился военный комиссар по городу Скопин, Скопинскому и Милославскому районам Валерий Казаков. Он рассказал о вкладе, который внесли в ликвидацию аварии наши земляки и объявил минуту молчания. В память о жертвах чернобыльской трагедии протоиерей Владимир Палий совершил заупокойную литию. Участники вокального ансамбля «Ветер перемен+» исполнили песню «Эхо Чернобыля». Митинг завершился возложением цветов к памятнику.

Прямая речь

Михаил Максимов, участник ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС:

— В Чернобыль меня направили по линии военкомата. Работал там на разных работах. Техника, конечно, была, но многое делали и руками. Мне довелось строить фильтрующие дамбы, которыми перегораживали овраги, речки, ручьи. Это делаСлось для того, чтобы вода не разносила радиацию. Мы находились в нескольких километрах от станции, и было хорошо видно, как там работали подъемные краны и вертолеты.

Владимир Рыбаков, участник ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС:

— На ликвидацию меня послали, когда мне было 36 лет. Я был женат, трое детей, но меня все равно туда направили. Я был членом партии, отказаться не мог, да и мыслей таких не было. Хотя ехал я с грустными чувствами, ведь мы не знали, что нас там ждет. Нашу группу шоферов сформировали в Скопине, а потом — туда. В Чернобыле я находился 45 дней, вывозил на самосвале зараженный грунт. Близость к АЭС чувствовалась даже физически: если ветер дул с Припяти, накатывали вялость, слабость, появлялась сухость во рту и страшно хотелось пить.