Дерево – материал хороший, но недолговечный. Деревянный дом на центральной улице даже провинциального города сегодня кажется этаким анахронизмом. Однако сказать такое про дом под номером 19 на Первомайском проспекте язык не поворачивается. Настоящий русский терем с резным фасадом. И особо удивительно то, что построил это деревянное чудо человек, видевший будущее… в бетоне! Купец 1 гильдии Михаил Михайлович Селиванов (1848-1900).

Селивановы в Рязани были купцами уважаемыми, но на первые роли обычно не лезли. Сидели себе потихоньку во второй гильдии и, как принято, жаловались на убытки. Хотя долгов не имели, напротив, были успешны в торговле зерном и на винных откупах. Глава семейства М.В. Селиванов с начала 1870 годов числился владельцем довольно больших усадеб на ул. Московской (современный Первомайский проспект) по обе стороны дороги. Селивановы отличались благочестием, многочисленным семейством исправно посещали храмы, много жертвовали бедным. И, конечно, немедленно откликнулись на призыв к народной стройке.

Всем миром

Да, в Рязани и до революции была своя народная стройка. Причиной ее стало жуткое злодейство, закончившееся, однако, благополучно. 2 апреля 1879 года в Петербурге, совсем недалеко от Зимнего дворца, эсер Соловьев пытался застрелить императора Александра II. Стрелял из револьвера пять раз почти в упор, но ни разу не попал. Ну не чудо ли?!

Злодея поймали, судили и повесили, а весть о чудесном спасении государя быстро разлетелась по огромной империи, вызвав среди населения небывалый прилив верноподданнических чувств. Вот и в нашем городе в честь чудесного избавления Государя от гибели было решено построить большой храм.  Вернее, даже не в самом городе, а в Троицкой слободе. Современная территория в районе площади Победы в то время в черту города не входила, имела статус слободы. И именно ее жители выразили горячее желание иметь у себя большой храм в память о том событии. 30 августа 1879 года в Троицкой слободе у новой Московской дороги состоялась закладка храма во имя св. благоверного князя Александра Невского.

Горячее желание – это хорошо, это очень важно. Однако для большого строительства нужны большие средства и очень много материала. В первую очередь – хорошего кирпича. Средства собирали всем миром, большую часть пожертвовало рязанское купечество, в том числе и Селивановы, что касается кирпича, то его не стали завозить из столицы или Коломны, делали сами. Для чего в слободе было построено сразу несколько новых заводов. Самым крупным из них стал как раз «Селивановский».

Кирпичный промысел

Производство кирпича в те времена считалось в те времена… обычным крестьянским промыслом. Многие крестьяне после окончания полевых работ производили кирпич у себя на дворах. Привозили на телегах глину, сваливали в ямы, смешивали с соломой и топтали натуральным образом – ногами. Потом резали полученную массу на брикеты и обжигали в тех же ямах. А то и вовсе сушили на солнце. Стоил такой кирпич недорого, но и служил недолго. Не лучшим образом действовали и кирпичные артели, производство их было тоже примитивным, разве что для обжига строили допотопные печи. Такая ситуация приводила порой к печальным последствиям. Вороватые царские чиновники закупали подобный самодел для казенных нужд за копейки, проводя его в расходных книгах как «добрый кирпич», в итоге здания из такого кирпича буквально разваливались. К примеру, в Самарской губернии после бури рухнул сиротский приют, построенный как раз из скверного материала. Были жертвы.

Дабы пресечь подобные злоупотребления в 1847 году в России был принят целый закон «О мерах для прочной и правильной выделки кирпича».  Закон устанавливал твердые стандарты продукции, ее размеры и вес, а 21 пункт закона обязывал промысловиков клеймить свои кирпичи с целью различения продукции разных заводов. Обычно клеймо состояло из двух-трех букв и содержало инициалы владельцев предприятий и место производства.

Кирпичей с маркировкой МС или МСР пока обнаружено не было. Но наверняка еще найдутся. Потому что из селивановского кирпича только в Рязани была построена не только Троицкая церковь, но и ряд зданий Троицкого монастыря, грандиозное здание виных складов (ликерка на ул.Павлова), центральный корпус второй гимназии на ул. Астраханской (ныне школа №7) и много чего еще. Всем указанным постройкам более ста лет, и претензий к качеству кирпича нет.

Смекалистый конкурент

А вот кирпич с маркировкой ГС не так давно был обнаружен в Рязани при разборе стены Лазаревского кладбища. Григорий Сатырин – прямой конкурент Селиванова, тоже откликнувшийся на народный призыв. В Госархиве Рязанской области сохранилось прошение крестьянина Троицкой слободы Григория Сатырина «разрешить устроить кирпичный завод для выделки и обжигания кирпича на потребность упомянутого храма». По неграмотности указанного Сатырина «прошение набело писал Московский мещанин Николай Гулыпин».

Разрешение было получено, завод Сатырина был устроен в 1879 году в Троицкой слободе, где были построены две шатровых обжигательных печи, а также сараи и навесы для просушки сырца. Завод был оснащен паровым двигателем с локомобилем в шесть лошадиных сил, посредством которого приводились в движение глиномялки и формовочные прессы. Локомобиль! Вот вам и безграмотный крестьянин! По всему предприятие было настолько успешным, что уже через год, продав завод купцу Крымову, Сатырин и сам записался в купеческую гильдию.

Можно предположить, что завод Селиванова был оснащен не хуже сатыринского, особо учитывая объемы выдаваемой продукции. И Троицкий храм строился бойко, но… закончилось его строительство в 1884 году, когда государя-освободителя уже схоронили. Седьмое покушение оказалось роковым. Бронзовый бюст Александра II стоял у дверей храма, ставшего украшением всей округи. Да и сама округа была переименована высочайшим повелением из Троицкой слободы в Ново-Александровскую.

Конечно, Михаил Селиванов присутствовал на освящении новой церкви и слышал трогательную речь рязанского епископа, отметившего прежде всего инициативу, проявленную жителями слободы, которые без чьего-либо указания построили этот храм-красавец! Но, скорбя об участи безвременно почившего царя, епископ прозорливо предрек:

«Чутьем здравого смысла они (жители слободы) предполагают, что их детям грозит беда и вот они спешат для отвращения этой беды, создать Божий храм, в котором дети их научились бы бояться Бога и почитать царя…»

Самоучка с размахом

Неожиданно Михаил Селиванов оставляет налаженную семейную торговлю с заводом и надолго покидает Рязань. По всему, губернский городок оказался слишком мал для его грандиозных замыслов. А их у инженера-самоучки было в достатке. Трудно даже перечислить все, чем он занимался. Прежде всего – железными дорогами. Самый востребованный в те времена промысел, где от исполнителя подрядов требовалось не только трудолюбие и исполнительность, но и широта мышлений, а также применение научно-технических новинок, как то паровой экскаватор или подвижной путеукладчик. Помимо дорог Селиванов строил оросительные системы под Царицыном, бойню и водопровод в Москве, курировал мелиоративные работы в Московской, Рязанской и Владимирской губерниях, налаживал добычу торфа, возводил различные общественные здания в Рязани, Касимове, Ряжске. И даже обустраивал императорский зверинец в Гатчине! Удивительная работоспособность и непривычная для тех времен честность в исполнении господрядов принесли свои плоды и солидный капитал. Михал Михалыч первым из семейства записался в 1 купеческую гильдию.

На малой родине

Вопреки ожиданиям Селиванов не стал переселяться в столицу, хотя средства для этого имел в полной мере. Выделившись из семейного дела, он сразу обустраивает свою усадьбу на Московской улице. Строит тот самый резной терем с садом в английском стиле и даже с дендрарием в оранжерее. Кстати, во время строительства он с семейством проживает не у братьев, хотя их усадьба с большими домами тут же, через дорогу, а у Павловых на улице Никольской. Видимо, после выхода Михаила из семейного дела отношения между братьями были не самые лучшие. А вот с отцом Ивана Павлова – священником Никольской церкви Селиванов был дружен, часто брал у него книги, играл в городки.

Во-вторых, Селиванов полностью перестраивает кирпичный завод в бетонно-мозаичный. Для чего выписывает из-за границы диковинные машины и виброустановки. Очень скоро завод выдает непривычную обывателю продукцию: железобетонные конструкции, тротуарную плитку, черепицу, кафель. Но торговля в Рязани вдруг не пошла. Если в столицах этот товар уходил влет, то прижимистые рязанцы к новинкам отнеслись осторожно: что за бетон такой?  Не надежней ли старый кирпич? А плитка, не тонковата ли? И к чему она в деревянной бане? А тяжелая черепица крышу не проломит?

И тут хитрый Селиванов провел тонкую рекламную кампанию. Нет, не в прессе, хотя объявления в газетах тоже давал. Будучи старостой Борисо-Глебского храма он за свой счет замостил в нем полы своей плиткой. А также в Успенском соборе, где она как новая до сих пор. И еще бесплатно заменил в храмах старые деревянные оконные перемычки новыми, бетонными, вечными! Народ приходил в храмы, дивился, оценивал. И товар пошел! Даже диковинная плитка. Кстати, в доме Кашиной в Константинове до сих пор можно лицезреть и напольный кафель селивановского производства и бетонные лестничные пролеты вполне приличной сохранности, несмотря на более чем вековой возраст. Хорош был и селивановский кирпич, «испеченный» по новой, немецкой технологии. Он стоил дороже местного и даже привозного московского, но Селиванов гарантировал качество. 100 лет гарантии! Не соврал, дома из того кирпича стоят до сих пор, стены не крошатся. И рабочим, которым в середине тридцатых поручили сносить стены Троицкого храма, пришлось изрядно помучиться. Слишком уж крепок оказался селивановский кирпич.

Но не кирпичом единым… В редкие часы досуга Михаил Михайлович много читал, постоянно занимался самообразованием. Учил уроки вместе с дочерями — воспитанницами епархиального училища (ныне – РГУ). Отдавая предпочтение естественным наукам, не забывал о духовном. Был старостой Борисо-Глебского храма, попечителем церковно-приходской школы. Но и о большом деле тоже думал. Собирался строить Казанскую железную дорогу, мечтал наконец-то провести в Рязани водопровод и заменить газовые фонари электрическими. Не успел…

Умер Михаил Селиванов в 1900 году «вдруг» – от «нервного паралича». Совсем молодым умер, на 52 году всего. А как много успел этот пионер бетонного дела! Может это и справедливо, что на могиле его установлен массивный бетонный крест на постаменте. Он, кстати, и сейчас стоит на старом Лазаревском кладбище Рязани. Можно посмотреть, помянуть…

P.S.  После революции в доме Селиванова открылся первый в Рязани Народный дом с библиотекой. Там читали лекции о светлом будущем. Сейчас в здании детский сад №20. В 2013 году во время ремонтных работ во дворе дома был обнаружен оружейный «схрон». Два револьвера, винтовки, патроны и штыки. Все очень ржавое. Не иначе, как наследники Михал Михалыча серьезно готовились пободаться с большевиками.

Праправнучка Михаила Селиванова и до сих пор живет в Рязани, работает директором Музыкального театра. Прекрасная женщина, предка своего помнит, память его чтит.

Недалеко от Мурома есть ж.д. станция Селиваново. Название получила по фамилии инженера, строившего эту дорогу.