Участник Великой Отечественной войны Александр Васильевич Сенатов родился в 1924 году, умер в 2014 году. Воевал лейтенант Сенатов, командовал артиллерийско-минометным расчетом. Участвовал в битве на Курской дуге, был ранен. Награжден двумя орденами Отечественной войны I и II степеней, орденом Красного Знамени, медалями «За боевые заслуги» и «За победу над Германией».

Такую скромную информацию о ветеране, который последние свои дни жил в Спасске, можно найти в Интернете. А в семейном архиве его дочерей, Нины Титковой (Спасск) и Валерии Воронцовой (село Видяево, Мурманская область) есть два видеосюжета, в которых корреспонденты телевидения подмосковного города Воскресенска, где жил Александр Васильевич, рассказали о его боевых буднях. А еще в книге Василия Натарова «Все мы были солдатами» есть рассказ «Письмо к матери» об их отце.

Именно из этих материалов удалось подробно узнать о фронтовых дорогах ветерана Великой Отечественной войны Александра Васильевича Сенатова.

 За плечами ветерана непростой жизненный путь. Он, как и все мальчишки военного времени, рвался на фронт. Вот как об этом пишет в своей книге Василий Натаров:

«Когда случилось на наших границах это фрицевское «Не ждали», он в ремесленном под Каширой на электрика учился. И сразу же помчался в военкомат с заявлением. Честное слово, боялся, как бы без него бои не кончились. Упорно ждал положительного ответа. И вот ему и другим шестнадцатилетним добровольцам было отписано оттуда: «Ваше время придет, тогда и позовем». В ожиданиях не забыл поработать в совхозе. Для начала на лошадях, после и трактор доверили на весь сорок второй год.

– Тракторист – значит почти готовый танкист?

– И командиры наши так кумекали, – рассказывал автору сам ветеран. – Однажды призывают: «Хотим направить тебя в Горьковское танковое училище».

А Сенатов – в категорический отказ. До того где-то под Мглином довелось ему увидеть попавшие под бомбежки наши «тридцатьчетверки». Так раздуты были танки от взрывов боеприпасов – не приведи Бог. Страх взял тогда парня небывалый. Так что вышел из него потом минометчик, а в солдатском переводе «самоварник».

 В октябре 1943 года окончил Александр Сенатов учебку и  сразу же на Орловско-Курском направлении попал в самое пекло боевых действий. Тогда ему было 18 лет и пять месяцев. До Берлина он не дошел. Под Варшавой получил тяжелое ранение.

Его дочь Нина Александровна из его рассказов вспоминает:

– Отцу разворотило живот, – рассказывает она. – Собирая раненых после боя, отправляли их кого на операцию, а кого в палату, заменяющую морг. В этот морг и папу отнесли. Он пришел в себя и разразился таким матом, что его тут же отправили на операционный стол. Несколько осколков остались, и жизнь он прожил с одной почкой. В аэропортах он всегда «звенел», когда проходил рамку.

А сам ветеран так рассказывал о том случае (из книги Василия Натарова):

– С августа 1944 года мне пришлось воевать в предместии Варшавы командиром пулеметного взвода. Наши выбили противника из укрепрайона и заняли его блиндажи. Поскольку ходы сообщения в них вели дальше, а бойцы весь день воевали натощак, я решил сходить за продуктами к немцам. Взял с собой одного солдата, оставил за себя младшего офицера, попятился из блиндажа к выходу. И вдруг – артналет. Меня будто по спине ломом ударило. Стоял же, а от ушиба перевернуло с ног на голову. Поначалу кровь задерживал из раны, потом ребята из моей рубахи перевязку соорудили. Всю ночь с ней в блиндаже пролежал, но сознания не терял. Санрота. Полевой лазарет. Операционный, впервые в жизни, страшный стол. Начали лить эфир. Приказали: «Считай». До пяти, помню, дошел. Очнулся на третий день. Воды для питья не давали. Язык аж громыхает во рту. Оказывается, почку мне оторвало. Врач, что операцию мне делал, ко мне наклонился: «Все нормально. Но вот осколка, извини, друг, у тебя так и не нащупал». «Как же так?» «Ну, ничего, проживешь с ним».

А залечив раны, уже после Победы младший лейтенант Сенатов получил приглашение работать в органах МВД. Его направили замполитом в г. Воскресенск для работы с военнопленными. С 1946 года он занимался розыском военных преступников сначала в столице, а затем на севере страны в Магаданской области. Некоторое время Александр Васильевич работал членом комиссии по пересмотру дел по реабилитации. Уйдя из органов внутренних дел, он работал на Воскресенском комбинате производственных предприятий. Долгое время Александр Сенатов возглавлял совет ветеранов и совет ветеранов УВД в Воскресенске. Последние дни жизни провел в Спасске у дочери Нины Титковой.

 Нина Александровна говорит, что папа вспоминал о войне по-особому: больше с юмористической нотой. Так в видеосюжетах и книге ветеран упомянул несколько курьезных случаев, которые произошли с ним и его однополчанами.

Как-то минометчики были в одной деревушке, и после обстрела немецкой авиатехникой осколки попали в пчелиную пасеку. Вылетели пчелы, и нашим солдатам пришлось несладко.

Ветеран описывал эту ситуацию в фронтовом письме к маме:

«Ты пишешь, что брат Коля поступил в пчеловодный техникум. Работа с пчелами очень интересна и трудна. Я здесь тоже иногда занимаюсь этим делом. Вытаскиваю мед из ульев под пулями. Ульи стоят на дороге, их бросают. Не думайте, что берем их у мирных жителей…

А однажды вот как было дело. Август уже стоял. Брянщина. Какая-то речка, деревня, сад. В нем мы и расположились, постреляли из минометов. А немцы нас засекли и как шарахнули. Мы все в рассыпную, в сторону. Да не от вражеских снарядов, а от… пчел. Оказывается, впопыхах мы расположили батарею рядом с пасекой и разбудили сладких насекомых. Страшнее их не бывает. Вернулись мы только с темнотой…»

А тут еще одна история, связанная с медом: «В каждом взводе бывают пронырливые ребята. И у нас такие имелись. Колька Устинов да Женька Чубаров зовут: «Сашка, иди сюда». «Че?» «Мед мы взяли». А тут форсирование реки началось. Мины у нас кончились, так я ручной пулемет взял. Коля Зюзин, второй номер, диски к нему прихватил. Я разделся до гимнастерки, и мы пошли. Тихо-тихо. Немцы хоть ракеты пускали, не заметили нас. И вот мы на другой стороне. На обрыве. Тут Колька Устинов снова соблазняет: «Давай, Саш, мед съедим. Убьют вдруг, ведь пропадет». Я кое-как оделся и за мед. Ели его прямо в сотах, с вощиной. Но почти успели. А тут – команда «Вперед!». Пошли, схватил пулемет и как начал палить. Колька ели успевал диски подавать. Все, заняли деревню. Прибегают ребята: «Там повозка немецкая». Осмотрели. Консервы на ней и какой-то пакет. Думаю, в нем, видимо, какие-то карты стратегические. И уже представляю, как завтра я подаю их в руки нашего командира, как он, значит, отдает его начальству повыше. И меня вызывают в Кремль. И сам Калинин вручает мне орден… Ну что вы хотите – восемнадцать лет! А утром осмотрел пакет получше, а там противоипритная накидка» (иприт – отравляющее вещество, которое применяли немцы во время войны, поэтому противоипритная накидка должна была предохранять дыхательные органы и кожные покровы воина от его воздействия).

Еще Александр Васильевич рассказывал, что под Варшавой ему довелось увидеть самолеты союзников – американцев. Но те полетали немного, сбросили пару бомб на немецкие части и улетели.

– Что это за вояки! – подытоживает он.

А еще из фронтовых воспоминаний Александра Васильевича Сенатова мы узнаем о послевоенном отношении русских к пленным немцам. Напомним, что ему довелось после войны работать с ними.

«Как общались с немцами? Да вполне нормально. Хоть шел уже 1945 год, но врагами мы их уже не считали. Я еще в холостяках ходил. Засиделся однажды на работе, в форме и при пистолете. Вдруг стук в дверь. Это немец на промысел собрался. Увидел меня, чуть не упал. Я говорю: «Иди, не бойся». Конечно, время голодное было. Тогда пленные ходили к нашим людям за едой. И вот же русская душа: воскресенцы делились последним. Думаете, все они были людьми подневольными, шли на убийство наших только по приказу? Ничего подобного! Кстати, все наши подопечные попали сюда из под Берлина. На первом же воскресенском построении их спросили: кто служил в СС?  И никто шаг вперед не сделал. Но мы, зная о некоторых приметах группы крови на теле эсэсовцев, дали команду: «Снять мундиры!» Только тогда человек семь вышли из строя. Мы просто брали таких на учет. Один из них, по фамилии Пистол, а звали его Вилли, стал у нас фельдшером. По первости я доводил его до кипения, подшучивал над далеко не арийской внешностью. А потом мы даже подружились».

Александр Васильевич после войны побывал на Колыме. Посылали его туда перевоспитывать уже наших заключенных. Пришлось ему также возводить заново пострадавший от землетрясения Ташкент, и еще много чего он повидал в своей богатой событиями жизни.

 В памяти двух дочерей, четырех внуков (а у него еще шесть правнучек и три правнука) Александр Васильевич Сенатов останется человеком кристальной честности, с повышенным чувством долга, требовательным к себе и к другим, особенно если это касалось какого-либо дела. Он был непоколебим.

Одно время он занимал должность председателя ревизионной комиссии в горкоме. Никогда не пользовался служебным положением.

– Как-то к нам в гости пришли горкомовские «шишки» и очень были удивлены: «Александр Васильевич, у вас что, даже телефона нет?!» И на следующий день в нашем доме появился телефон, – рассказывает дочь Нина Александровна.

Фронтовые воспоминания Александра Васильевича Сенатова полны искренности, реальности и пронизаны любовью к Родине. Вечная память ему, его однополчанам и всем, кто ценою своей жизни ковал Великую Победу.

Все публикации цикла «Герои Победы» читайте здесь