Многие граждане, пребывающие ныне в возрастной категории «за 30+…» помнят, как перед киносеансом про, скажем, Фантомаса или Анжелику, не говоря уже об отечественных фильмах, в кинотеатрах давали десятиминутки Куйбышевской студии кинохроники в формате киножурнала «Поволжье». Это был информационно-пропагандистский проект на тему «Жить хорошо, и жизнь хороша». Иногда в «Поволжье» демонстрировали любопытные кадры, снятые, как правило, в областной глубинке.

В одном из выпусков киножурнала (№ 27 за 1956 год) показали небывалые до той поры сцены кулачного боя «стенка на стенку»! Авторы репортажа – режиссер Григорий (Гелий) Лазаревич Аронов и оператор Василий Алексеевич Косицын.

В середине пятидесятых в СССР такого в принципе не должно было быть, а уж на документальных экранах – тем более! Однако Аронов и Косицын умудрились зафиксировать на пленке редкостную «старорежимную» забаву в селе Купля Шацкого района Рязанской области. Съемки проходили в 1954 году, однако на экране смонтированный материал появился спустя два года… Видимо, и авторы, и выпускающая команда посчитали, что кулачный бой «стенка на стенку», показанный через два года, не вызовет чересчур сильного начальственного гнева.

На пленке большие толпы сельской молодежи от души награждают соперников тумаками, носятся друг за другом и в целом от души веселят молодую кровушку! За ними внимательно и с одобрением наблюдают многочисленные зрители. По всей видимости, это односельчане, возможно, родственники кулачных бойцов. Закадровый текст, который озвучивает диктор, составлен в идеологически правильном ключе, безусловно осуждающем участников боя. Однако, искушенному зрителю становится ясно: авторы увидели необычное зрелище и захотели показать его публике. Какой профессионал упустит такой шанс?! Действительно, середина двадцатого века на дворе, а тут вдруг средневековые кулачные схватки!

Что сказать – и режиссер, и оператор рисковали и, безусловно, опасались, что за такое кино последуют суровые санкции по партийной линии. Как увидим вскоре – не зря опасались. Конечно, была надежда на то, что прошлые заслуги киношников прикроют собой это «творческое озорство».

Наставник Алексея Германа

О прошлых заслугах речь зашла не случайно. Они, действительно, были! Григорий Аронов (1923-1984), родившийся в Брянской области, еще подростком начал сниматься в кино. Первая его роль — в фильме «Семиклассники» (1938). Затем Аронов снимался в фильмах «Личное дело» (1939), «Как закалялась сталь» (1942). В 1940-1941 Григорий Аронов обучался в театральном училище имени М. С. Щепкина. В 1951 он окончил режиссерский факультет ВГИКа. По окончании вуза он становится режиссером Куйбышевской студии кинохроники. В 1956 – 1958 годах — режиссер Одесской киностудии, позже — киностудии «Ленфильм». С учетом того, что после скандала с «Боем в Купле» ему пришлось уйти из кинохроники, карьера Аронова, в целом, не пострадала. Но об этом чуть позже…

В режиссерском активе Григория Аронова известные в те годы художественные фильмы: «Матрос сошел на берег» (1957), «Завтрашние заботы» (1962), «Пока жив человек» (1963), «Седьмой спутник» (1967, второй режиссер – Алексей Герман), «Зеленые цепочки» (1970), «Весенние перевертыши» (1974), «Длинное, длинное дело» (1976), «Каникулы Кроша» (1980).

Аронов был даже наставником такого в будущем выдающегося режиссера, как Алексей Герман! Интернет-издание «КАНОБУ» в статье «Трудно быть Германом», в частности, пишет о взаимоотношениях Германа и Аронова во время съемок «Седьмого спутника»:

«Какое-то время проработав в театре, Герман пошел вторым режиссером на Ленфильм. Его соединили Григорием Лазаревичем Ароновым… Герман с Ароновым были совершенно разные. С разными пристрастиями, с разным пониманием природы актерской игры. Они могли дружить лично, но искусство понимали по-разному».

Впоследствии фильм, в котором речь идет о злоключениях бывшего царского генерала сначала у красных, а потом и белых, был запрещен и отовсюду изъят.

Не менее заслуженным и талантливым человеком был и оператор Василий Косицын (1907-1976). Он пришел в кинематограф после того, как поработал в 1929 году заведующим фотомагазином Совкино и в лаборатории кинохроники. С 1930 Косицын — кинооператор Средне-Волжского отделения «Совкино». Затем работает на Уральской кинофабрике «Союзкинохроники» Свердловской студии хроникально-документальных фильмов. С 21 августа 1937 до сентября 1944 Василий Косицын – администратор, ассистент оператора, оператор Куйбышевской студии кинохроники. Много снимал Косицын в освобожденном Сталинграде.

Юный житель легендарного непокоренного города – подросток Толя Сергеев, помогал Василию Косицыну снимать Сталинград.

«Я перетаскивал аппаратуру, помогал при съемках, – вспоминал впоследствии Анатолий Николаевич Сергеев. – Косицын снимал город, еще дымящийся после бомбежек, руины домов и заводов. Этот фильм «Возрождение Сталинграда» потом увидели в 19 странах мира… Но особенно мне запомнилась съемка фонтана в центре Сталинграда. Мы увидели скульптуры детей с отбитыми руками, с дырами от осколков. Было раннее ясное утро, и освещенные утренним розоватым солнцем каменный хоровод производил жуткое впечатление… Косицын прожил у Сергеевых больше года. А потом вместе с наступающими войсками кинооператор ушел на Запад»

К сведению: упомянутый Анатолием Сергеевым фонтан «Дети» снимали многие фотокорреспонденты военной поры. Наиболее известна работа Эманнуила Евзерихина. Он сделал свой кадр в августе 1942 года, сразу после налета фашистской авиации…

Василий Косицын, много работавший во время Великой Отечественной войны, был награжден, в том числе, орденом Красной Звезды (1945), медалями «За боевые заслуги» (1945), «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг» (1945), «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1945).

С 13 января 1946 по 1967 Косицын работал оператором Куйбышевской студии кинохроники, с 1955 — на ее Рязанском корпункте. В Рязани он и ушел из жизни в 1976 году.

Лучше бы сняли про кукурузу

Вернемся к сюжету «бой в селе Купля». Бывшие заслуги не помогли киношникам. Рязанские партийные чиновники составили документ о том, что факт кулачных забав «является вымыслом режиссера Аронова Г. Л. и кинооператора Косицына В. А., клеветой на рязанскую молодежь, которая самоотвержено трудится в колхозном производстве». Далее в постановлении отмечалось, что «молодежь села Купля показала хороший пример в выращивании гибридных сортов кукурузы, о чем знает вся область, и это широко известно в других областях страны».

Конечно, про вымысел чиновники высказались неуклюже… Ну, какой же здесь вымысел, если есть подтверждающие кадры?! Однако, партийный «сигнал» был получен руководством студии. Результаты последовали крутые: журнал с крамольным репортажем изъяли из проката, Аронову и Косицыну объявили по выговору и отозвали из Рязанской области. Так что, надо было мастерам кинокультуры снимать сюжеты про гибридные сорта кукурузы, а не кулачные бои фиксировать… Так было бы всем спокойнее. Но творческий порыв никуда не спрятать. Он горит в каждом художнике, порой толкая творцов на прекрасное безрассудство!

Что касается молодецких забав в духе купца Калашникова и Кирибеевича, то надо отметить – рязанцы всегда были большими любителями побиться «на кулачках», и тем более «стенка на стенку». До революции сражались по селам и деревням, купцы шли на фабричных рабочих, жители поселка на соседей, крестьяне на приезжих горожан…

Заводские против сельских

«Российский научный журнал» (2/33/2013) приводит очерк Ивана Шавыкина, написанный в 1932 году. В работе красочно и подробно, со знанием дела описываются традиции кулачных побоищ в Рязанском крае. Автор утверждает, что в конце XIX века даже в губернской столице шли такие бои, что лишь пожарные, привлеченные полицией, могли утихомирить задир, поливая их ледяной водой из шланга. Любили «по праздничному делу» схватиться рязанские купцы и мещане против жителей Троицкой и Ямской слобод. А в Сельцах, где была фабрика, пролетарии самозабвенно раздавали тумаки крестьянским командам – ну, и получали в ответ, как же без этого!..

Много и весело дрались «стенки» в старожиловских Столпцах, где рабочие игольной фабрики сходились с местными сельчанами. Эти бои продолжались, по словам автора, и после революции, до середины двадцатых годов. Потом кулачные состязания, якобы, сошли на нет – усилилось революционное самосознание как пролетариата, так и трудового крестьянства. Кстати, устраивались «стенки» не только между деревенскими. Рабочий класс в Рязани тоже любил сойтись «цех на цех».

Надо отметить, что массовые бои происходили только раз в год, на Масленицу. Отдельные столкновения по базарным и ярмарочным дням не в счет… Продолжались бои всю неделю – с понедельника и до самой Масленницы, шли нои с утра и до сумерек!

«По традиции кулачный бой открывался подростками 12-15 лет. Затем к ним постепенно присоединялась взрослая молодежь, так называемые «женихи», и, наконец, под вечер, в самый разгар боя, вступали все – и старые, и молодые, в ком кипела «удаль молодецкая», – сообщает Иван Шавыкин. – Нередко в общей свалке старик лет 60 месил кулаками среди противников не хуже молодых. Тут же, зачастую, не утерпев, втискивались в боевую свалку и посторонние, приехавшие или в гости к родным, или, просто, ради любопытства. Всем был прием безотказный! Общее число бойцов, обыкновенно, доходило до нескольких сот, а в иные годы и до тысячи».

«По взгоркам и наверху оврага тысячная толпа любопытных – дети, бабы, девки, парни, мужики, седобородые старики, – сгрудились – яблоку упасть негде; все разряжены по-масленичному: платки, шубы, шарфы пестреют разнообразными цветами. Внизу, в котловине, обняв мост, кишат бойцы разных возрастов, стенками бросаясь друг на друга… То из одной, то из другой избы выскакивают почтенного возраста бородачи, старики, откуда-то, как из земли, вырастает матерый боец. За ними, оставляя засаду, спешат ободрённые побитые бойцы. Начинается обратное наступление на зарвавшихся, разрозненных погоней, победителей».

Автор очерка о народной потехе Иван Шавыкин сообщает и то, что «в традициях кулачных боев существовали некоторые условности, которые обязаны были соблюдать бойцы. Так, например, не бить лежачего, не надевать на руки и не брать в руки каких-либо тяжеловесных или острых предметов – кастетов, гирь и т. п. Замеченные в нарушениях этих правил подвергались лишению права участия в боях, а чаще избивались другой стороной без права защиты своей стороной. Считалось также предосудительным поддевать под верхнюю одежду вокруг боков кожу, к чему часто прибегали некоторые, особенно из торговцев. У каждой стороны были свои премированные бойцы-силачи. Обыкновенно их держали в резерве, выпуская в бой только в критические моменты. За такими бойцами всячески ухаживали: поили вином, угощали, а иногда, чтобы подкормить ко времени боя, даже дарили целого барана».

Учитывая все эти красочные, устоявшиеся традиции, как не подумать о том, что и сегодня где-нибудь в глухой глубинке они все же сохранились, и появляются изредка во всей древней красе, как лохнесское чудище нет-нет, да и вынырнет на поверхность озера из многовековой толщи воды…