В каждой семье, особенно у очевидца больших исторических событий, в заветной папке хранятся старые фотогра­фии, официальные документы, грамоты, вырезки из газет и журналов. Заветную «папку фронтовика» принес в Пронский музей и библиотеку Владимир   Панкратов. Он рассказал о Марии Карповне Алимовой.

Мария Алимова была обычной девчонкой из Архангельской слободы Пронска. Родительский дом стоял третьим в сторону Пронска от нынешней коррекционной школы. До войны, здесь размещалась средняя школа – с большим садом, к которому, по рассказам старожилов, причастен был сам Мичурин. После окончания школы, до начала войны, она работала в ней пионервожатой.

В мае 1942 года с целью более рационального использования личного состава мужского пола в береговых частях и учреждениях ВМФ было призвано 15 тысяч девушек-комсомолок и добровольцев (с образованием 5-9 классов в возрасте от 19 до 25 лет).  В их числе была и Мария Алимова, которая получила повестку из Пронского райвоенкомата. Так девушка из Пронска стала матросом Балтийского Флота. В то время Мария и не подозревала, что зашифрованный «пункт Н.», где началась ее, полная напряжения и опас­ности, боевая работа, важный перевалочный пункт, который сыграет очень большую роль в битве за Ленинград.

Сейчас этот пункт расшифрован. Это мыс Лисий Нос.

Все мы знаем о дороге жизни, проходившей по Ладоге и снабжавшей город в блокаду.  А по Финскому заливу пролегла малая дорога жизни. Это общее название целой дорожной сети, действовавшей в военное время от Лисьего Носа через Кронштадт до Ораниенбаума (как по льду, так и после его таянья – с 1941 до полного снятия блокады в 1944 году).

По этому пути в Кронштадт и Ораниенбаум шли грузы с мукой и вооружением для нужд фло­та и частей Ленинградского фронта. Пока лед не встал, снабжение осуществлялось маломерными судами: от военных катеров до рыбацких лодок.  На одном из таких катеров и служила Мария Алимова.

Дорога по Финскому заливу из Лисьего Носа в Ораниенбаум пролегала буквально под носом врага, по Ленинградскому морскому каналу, нашпигованному немецкими минами. Она была настолько засекречена, что фашисты так и не смогли понять ее истинное назначение. Пристань в Лисьем Носу в дневное время выглядела пустынной, здесь запрещались какие-либо перемещения. Перебрасываемые части маскировались в лесополосе и дубовых рощах, под маскировочной сеткой. С наступлением темноты пристань оживала. Подходили корабли, и загружалась боевая техника с солдатами.   

Со­блюдая жесткий режим светомаскировки, в ночном мраке без ходовых огней, очень осторожно, средним ходом, приходилось переправляться по заливу и Марии. Противник обстреливал из орудий район пирса, постоянно совершались авианалеты, было много потерь. Несмотря на все трудности, переправа работала безостановочно. 

– Это был настоящий ад, – вспоминала Мария Карповна. – До сих пор вздрагиваю, когда слышу громкий стук: чудятся те страшные взрывы и вспыхивают в памяти лица погибших подруг.

Марии Алимовой пришлось работать в самый пик эвакуации мирного населения из Кронштадта и населенных пунктов Ораниенбаумского плацдарма летом 1942 года. Из-за повсеместного голода многие эвакуированные из блокадного города умирали еще до прибытия в Лисий Нос. Их хоронили в братской могиле на Горском кладбище.

Сегодня в поселке Лисий Нос о том страшном военном времени напоминает бронзовый солдат, держащий в руке горящий фонарь, как символ жизни в блокадном городе. Монумент, посвященный малой дороге жизни – это памятник и ей, Марии Алимовой, перевозившей под обстрелами фашистов на маленьком катере грузы.

Все это пришлось пережить восемнадцатилетней девушке, приехавшей из тихого Пронска, утопающего в яблоневых садах. Вкуснее яблок из сада Архангельской школы она и не ела никогда.

Позднее Марию и других ее сослуживцев перевели матросами караульного подразделения в Кронштадт. На пирсе они охраняли боевые корабли, склады с боеприпасами и военную технику.  Немцы тогда вели обстрелы из тяжелых орудий каждого крупного корабля. Двадцать первого сентября 1942 года к городу прорвалось 180 самолетов со свастикой, они сбросили более пятисот бомб. По воспоминаниям очевидцев, вода в гаванях закипела от взрывов, а земля затряслась…

Караульное подразделение Марии Алимовой перебросили в сам Ленинград. В городе продолжалась блокада. Постоянно хотелось есть. Более слабые подруги падали в обмороки и умирали от болезней и истощения. Немецкие самолеты сбрасывали листовки, в которых были призывы сдаваться, людям предрекалась голодная и мучительная смерть. Продолжались интенсивные артобстрелы и бомбежки Ленинграда.

Мария Карповна рассказала, как однажды немецкие самолеты совершили налет, когда разводящий расставлял девушек по боевым постам. Все бросились в укрытия, но не все успели. Только одна она выжила тогда…

22 июня 1943 года Марии Алимовой была вручена ее первая награда – медаль «За оборону Ленинграда». Потом она получит еще восемь медалей и Орден Отечественной войны 2 степени. Среди ее наград есть и довольно редкий боевой знак «Фронтовик 1941-1945 годов», удостоверение, подписанное генералом армии В. Говоровым. 9 мая 1945 года она была награждена медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», а также медалью Жукова, которая давалась за мужество на фронте. Есть в ее семейном архиве и Ленинградские награды – медаль «В память 300-летия Санкт-Петербурга» (2003) и «300 лет Российскому флоту» (1996), «60 лет полного освобождения Ленинграда от блокады» и поздравления от президентов страны Бориса Ельцина и Владимира Путина в честь Дня Победы.

Вернувшись после войны на родину, Мария познакомилась с фронтовиком из  соседнего района – Виктором Васильевичем Исаевым и семья переехала в Старожилово. Они вырастили двух дочерей, внуков и правнуков. После смерти мужа, Мария Карповна вернулась в родной Пронский район и до последних дней (она скончалась в 2009 году) жила у дочери в городе Новомичуринске.

 Все публикации цикла «Герои Победы» читайте здесь