Великий русский поэт Николай Алексеевич Некрасов (1821-1878) почти на закате жизни, в 1872 году, написал короткое и едко-сердитое стихотворение «Бунт». Приведем его целиком.

Бунт

…Скачу, как вихорь, из Рязани, 
Являюсь: бунт во всей красе, 
Не пожалел я крупной брани – 
И пали на колени все! 
Задавши страху дерзновенным, 
Пошел я храбро по рядам 
И в кровь коленопреклоненным 
Коленом тыкал по зубам…

Есть различные версии того, почему это произведение как-то вдруг вышло из-под пера мастера. Поскольку некий «вихорь» скачет именно из Рязани, то попробуем найти истоки стихотворения в родной губернии. Сделать это несложно. Очевидно, что хлесткие рифмы родились в связи с резонансным «Мурминским делом» 1857 года.

Ходоки из Мурмина

История такова. Местный помещик Николай Филиппович Павлов нещадно эксплуатировал крепостных, принуждая их обеспечивать работу собственной суконной фабрики. Он заставлял крестьян возить дрова для паровых механизмов, не давал собирать валежник в лесах, продавал «в свою пользу» хлеб из общественного амбара – и тому подобное.

По прошению крестьян столичным чиновником была проведена ревизия, однако, как и предполагали крепостные, с места их дело не сдвинулось. Тогда селяне по-старинке отправили ходоков в столицу. Выбранные «опчеством» депутаты несли письмо министру внутренних дел Сергею Степановичу Ланскому, про которого замечательный русский писатель Николай Семенович Лесков в рассказе «Однодум» сказал так: «Ланской уважал в людях честность и справедливость и сам был добр, а также любил Россию и русского человека, но понимал его барственно, как аристократ».

До барственного аристократа Ланского ходоки из Мурмина так и не добрались – по дороге их попросту арестовали за «неимение письменных видов». Тогда-то бунт и грянул. Крестьяне разом перестали подчиняться управляющему, фабричные машины встали.

Тогда в Мурмино поскакал грозный «вихорь» – рязанский губернатор Петр Петрович Новосильцев. Перед ним, а точнее, перед штыками прибывших с ним солдат губернского гарнизона и «пали на колени все» поселяне! Новосильцев по-настоящему разбушевался – опрокинул и расшвырял поднесенные хлеб-соль, повелел нещадно сечь виновных. Тыкал или нет начальник губернии коленом по зубам забастовщиков – трудно сказать. Но вот на каторгу, действительно, отправились многие…

Либерал и литератор

Известно, что на массовой порке крестьян присутствовал и помещик Павлов, который требовал не давать пощады никому, даже старикам! За это политэмигрант, знаменитый диссидент XIX века Александр Иванович Герцен в еженедельнике «Колокол» назвал Павлова «рыцарствующим победителем Мурмина» и «столбовым олигархом нашего времени».

Другими словами, скандал выдался на всю Россию-матушку. Усугубило ситуацию и то, что оба «мракобеса» – Павлов и Новосильцев были людьми вполне просвещенными и даже слегка либеральными!

Например, Русский биографический словарь А. А. Половцова сообщает о Павлове следующее:

«Павлов, Николай Филиппович (1803-1864), писатель и журналист (!)… Происходя из крепостного состояния, он впоследствии был отпущен на волю; мать же его была грузинка, привезенная графом В. А. Зубовым из персидского похода. Десяти лет он был отдан в Московское театральное училище, по окончании которого дебютировал на сцене… В 1825 г. Павлов окончил университетский курс по этико-политическому факультету и поступил на службу в Московскую Театральную дирекцию, где пробыл, однако, не долго: его тянуло к литературе».

Николай Павлов был родом из Елатьмы (сегодня поселок в Касимовском районе Рязанской области). Он выступал с переводами иностранных драматических произведений, писал повести, лирические стихотворения, даже сочинял водевили! В своих произведениях автор явно выражал «несочувствие» к крепостному праву. Либеральные тенденции повестей Павлова вызвали неудовольствие самого Императора Николая I.

И этот «либеральный» автор, когда дело коснулось шкурных интересов – как же, фабрика остановилась! – призывал сечь всех подряд, вплоть до убеленных сединами старцев. Странное поведение для либерала, хотя лицемерие так называемых творцов и любителей изящных искусств всегда было притчей во языцех.

Друг Пушкина и Фета

Не все однозначно и с губернатором Петром Новосильцевым (1797-1869). Он происходил из орловских мещан Новосильцевых, получивших дворянство. Служил в лейб-гвардии, выйдя в отставку, сделал успешную гражданскую карьеру, дойдя от коллежского советника до рязанского гражданского губернатора (с 1851 года), где проявил себя энергичным администратором, лично проводя ревизии в уездах. В 1858 году после крестьянских волнений Новосильцев был уволен и переведен в Министерство внутренних дел. Выйдя в отставку, жил за границей. С 1861 года – тайный советник.

Петр Новосильцев, внимание, был знаком с Пушкиным, Гоголем, Тургеневым, Фетом! Современники говорили о нем, что изящные манеры выказывали в Петре Петровиче истинного джентльмена, но он был крайне легкомысленным человеком, и, никому не делая зла, имел много врагов.

И такой вот знакомец великих представителей золотого века русской литературы, согласно стихотворению Некрасова, тыкал коленом в зубы, якобы, провинившихся крестьян?! Что же, оставим эти неприглядные события на задворках истории и обратимся к знакомому нам стихотворению «Бунт».

О Мурмине вспомнили из-за Польши

Как известно, написаны стихи спустя пятнадцать лет после мурминских событий, а опубликованы и вовсе уже после ухода автора в вечность… Почему же так долго Некрасов обдумывал идею довольно несложного и короткого стихотворения? Через относительно недолгое время после событий в Мурмине Некрасов создал свои знаменитые вещи: «Коробейники», «Мороз Красный нос», «Орина, мать солдатская», «Железная дорога», «Кому на Руси жить хорошо»… И только в 1872 из под его пера выходит «Бунт».

Почему так поздно? Эксперты считают, что вспомнить события в Мурмине Некрасова сподвигла журнальная полемика, возникшая в 1871–1872 годах. Касалась она опубликованных воспоминаний жандармского полковника Ломачевского о деятельности представителей ведомства в вечно бурлящих провинциях: Польше и Литве. «Прогрессивная часть» русского общества возмутилась, якобы, оправданию жандармов, принимавших определенные меры к усмирению горячих голов из Царства Польского. Некрасов увидел здесь аналогию с беспорядками в Мурмине – и появился «Бунт».

Добавим, что в 1935 году молодой советский композитор Мариан Викторович Коваль (настоящая фамилия Ковалев, 1907-1971) положил это стихотворение Некрасова на музыку.

Все материалы спецпроекта «Рязань и рязанцы в литературе» читайте здесь.