Со вздохом витязь вкруг себя
Взирает грустными очами.
«О поле, поле, кто тебя
Усеял мертвыми костями?
Чей борзый конь тебя топтал
В последний час кровавой битвы?
Кто на тебе со славой пал?
Чьи небо слышало молитвы?»

А. С. Пушкин: «Руслан и Людмила»

Впечатляющее по эмоциональной силе и гениальной краткости описание поля средневекового сражения в пушкинской поэме кардинально отличается от того, что обнаружили ученые на самом знаменитом в истории месте сражения наших далеких предков.

Поле Куликово… Казалось бы, нет никаких сомнений в том, когда и где происходило легендарное Мамаево побоище: 1380 год, Куликовское поле. Сегодня это Тульская область. Однако, не все так просто. Вокруг события еще много тайн. Существуют самые различные версии относительно местоположения битвы, ее особенностей, количества участников. Некоторые исследователи вопроса сомневаются даже в том, что Куликовское сражение вообще когда-либо проходило!

Вопрос первый: где была битва?

Начнем с того, что исторических свидетельств конца XIV века о сражении не сохранилось. Есть четыре гораздо более поздних источника: «Сказание о Мамаевом побоище», «Летописная повесть о Куликовской битве» и «Задонщина».

Казалось бы, о многом могло рассказать археологам то самое поле, которое, по идее, должно быть «усеяно» артефактами и останками павших витязей. А их почти нет! Вот что рассказал в одном из интервью заместитель директора по науке Государственного военно-исторического и природного музея-заповедника «Куликово поле» Андрей Наумов:

«Ландшафт сильно изменился по сравнению с тем, каким он был даже в начале XVI века. Еще тогда здесь простиралось дикое поле. Но позже подтянулись казаки и крепостные крестьяне, начали нещадно рубить деревья, пахать. А лесостепь — зона прихотливая. Если на ней вырубить лес, сам он уже не вырастет».

То же и по историческим координатам битвы – слиянию рек Дона и Непрядвы. По словам Андрея Наумова, в начале ХХ века реки разделяла длинная и узкая стометровая коса. В десятых-двадцатых годах прошлого столетия во время сильного половодья Дон промыл перемычку. Коса разрушилась и образовалась серия небольших островов. Так что исторически слияние было в другом месте. Другими словами, по мнению ученого, археологических находок на поле потому и нет, что оно находилось в другом месте. Не там копали!

Сегодня установлено, что к югу от места слияния Дона и Непрядвы существует относительно небольшая площадка шириной три-четыре километра. Именно она и считается сейчас местом битвы. Исследования показали, что в XIV веке на этом месте леса уже не было, и эта местность вполне могла подойти для битвы в том виде, в каком ее описывают источники.

«Сошлись войска у самой Москвы»!?

Существует и еще одна, поистине, сногсшибательная версия. Так называемые «альтернативные историки» заявляют о том, что знаменитая битва произошла… у стен Москвы! Дескать, исторически известно московское место, именуемое «Кулишки». Здесь, стало быть, и сражались рати Дмитрия с войсками Мамая…

Давайте разберемся. Издание комиссии по изучению Старой Москвы при Императорском московском археологическом обществе «Старая Москва» от 1914 года сообщает о Кулишках следующее (сохраняем дореформенный стиль печати):

«…кулижки иди кулишки по одному объясненію значатъ топкое, болотистое мѣсто, по другому – часть лѣса, оставшуюся отъ порубки, или пожню между кустами и чапыжникомъ. На присутствіе здѣсь въ былыя времена лѣса указываетъ названіе церкви «Іоанна Предтечи подъ боромъ». Относительно урочища Кулишки Хавскій приводитъ, что это прозвище могло произойти и отъ «кульковъ», т.-е., «кошелей»… существованіе здѣсь производства кошелей отмѣчено съ давнихъ поръ и дошло до насъ въ присвоеніи церкви на Яузской улицѣ Николы въ Кошеляхъ. Это объясненіе Хавскій считаетъ болѣе правильнымъ, чѣмъ предположеніе, что «Кулишки» произошли отъ Куликовъ или Куликова поля, каковое можно принять только на томъ основаніи, что церковь Всѣхъ Святыхъ построена Дмитріемъ Донскимъ въ память по убіеннымъ въ битвѣ съ Мамаемъ на Куликовомъ полѣ».

Надо добавить, что во времена Дмитрия Донского по Кулишкам проходила дорога во Владимир и Коломну. Современные историки уверены: по этому пути в августе 1380 года и двинулся с русской ратью московский князь к Дону, на Куликово поле. А после битвы в память погибших воинов здесь, на Кулишках, повелел поставить церковь во славу Всех Святых.

Летописные известия об основании церкви в начале XX века отсутствовали, поэтому издание «Старая Москва» сомневается в точности заложения храма князем Дмитрием. Однако позже первый главный археолог Москвы Александр Григорьевич Векслер (1930-2016) провел «на Кулишках» раскопки, в ходе которых были найдены остатки деревянной церкви конца XIV века. Так что, по Кулишкам князь с войском хаживал и в память о павших товарищах повелел здесь храм заложить! К тому же известно, что «Кулишками» именовалось и одно из сел боярина Степана Ивановича Кучки, следовательно, топоним этот древнее Москвы.

Так что привязывать по схожему названию место битвы к Кулишкам – слишком смело даже для самых отчаянных «альтернативщиков»!

Вопрос второй: где находятся артефакты и захоронения павших воинов?

У современных исследователей есть ответ на этот вопрос. Ученые мужи уверены: погибших на Куликовом поле хоронили в 15-18 неглубоких могил — по числу русских полков. Вероятно, собирались перезахоронить, но почему-то этого не сделали. И останки со временем превратились в прах. Кроме того, если еще в XIX веке ученые считали, что в Мамаевом побоище принимали участие до 250 тысяч ордынцев и около 150 тысяч русских, то современные историки уверены в том, что полки князя Дмитрия насчитывали максимум 30 тысяч воинов, у Мамая воинов было в полтора-два раза больше. Но даже такой масштаб по меркам средневековой Руси – огромный!

Что касается артефактов, а точнее их отсутствия на Куликовом поле, то следует отметить: в первой половине XIX века владевшие здешними землями Степан Нечаев и граф Бобринский выкупили у своих крестьян немало древних нательных крестов, обломков оружия, обрывков кольчуг и прочего археологического добра! А в 1844 году один из местных помещиков даже отправил в дар Николаю I обломок копья, найденный на Куликовом поле. Доклады об этих находках были опубликованы в российских и европейских научных журналах.

И еще: войско Дмитрия после сражения стояло на Куликовом поле больше недели. Оставшиеся в живых собирали трофеи – доспехи, мечи, шлемы, да и вообще любое воинское «железо». Тогда все это стоило чрезвычайно дорого и представляло собой немалую ценность. По данным историков, один хороший доспех по стоимости равнялся сорока коровам! Как же тут было бросить такие сокровища?

Вопрос третий: кто такие Пересвет и Ослябя

«Сказание о Мамаевом побоище», написанное, кстати, не ранее XV века,  рассказывает о благословении, данном преподобным Сергием Радонежским на бой с вражьей силой не только князю Дмитрию Ивановичу, будущему Донскому, но и двум инокам-богатырям, братьям Александру Пересвету и Андрею Ослябе. Оба, якобы, погибли в бою, причем Пересвет – точно. Он пал в знаменитом поединке с монгольским богатырем Челубеем. Между тем в Синодике, поминальном списке воинов, павших на Куликовом поле, значится только имя Александра Пересвета. Ослябя же упоминается в документах 90-х годов XIV века как один из членов свиты митрополита Московского Киприана. И звали его Родион. Имя Андрей он принял в монашестве.

Каноническая версия такова: Александр Пересвет и Андрей Ослябя были монахами Троице-Сергиевского монастыря. Древнеславянские имена им, как положено, заменили на христианские.

Пересвет и Ослябя – братья, они происходили из старинного боярского рода на Брянщине. Другая трактовка заключается в том, что их обращение друг к другу в «Сказания о Мамаевом побоище» – «брат» связано с их монашеским статусом. Сергий Радонежский дал им «…вместо оружия тленного нетленное — крест Христов, нашитый на схимах, и повелел им вместо шлемов золоченых возлагать его на себя». Возможно, поэтому Пересвет вышел на ритуальный поединок с Челубеем, печенегом по происхождению, «бездоспешным», в одной схиме. А между тем враг у монаха был страшен:

«перед всеми доблестью похваляясь, видом подобен древнему Голиафу: пяти сажен высота его и трех сажен ширина его». Сажень, то есть, расстояние от конца пальцев одной руки до конца пальцев другой при расставленных в стороны руках, это больше двух метров! И сказал Пересвет, приняв вызов Челубея: «Отцы и братья, простите меня, грешного! Брат мой, Андрей Ослябя, моли Бога за меня!».

Пересвет поразил Челубея, сам тоже получил смертельное ранение, однако, удержался в седле и успел вернуться к русским полкам. Ослябя, по одному из преданий, тоже пал в сражении. Есть и другая версия: он первым ринулся в бой, увидев, что его брат погиб. Именно Ослябя вынес Дмитрия из гущи боя, спас князя.

Ну, и не будем забывать версию о том, что после сражения на Куликовом поле Андрей Ослябя какое-то время служил при митрополите Киприане и даже был в составе посольства в Константинополь в 1398 году. Остается добавить, что Александр Пересвет был погребен в Москве, рядом с храмом Рождества Пресвятой Богородицы в Старом Симонове (Симонова слобода). Там же упокоился и Андрей Ослябя. Оба воина-монаха были причислены к лику святых. День их памяти отмечается 7 (20) сентября.

Князь Дмитрий был предан анафеме? 

Дмитрий Московский, действительно, находился в конфликте с митрополитом Киевским и всея Руси Киприаном. Князь желал сам ставить лояльных ему епископов. А уж когда гордый митрополит вознамерился без княжьего дозволения въехать в Москву, то Дмитрий ничтоже сумняшеся приказал высокопоставленного священника вытолкать за пределы московских земель и отправить обратно в Киев!

Киприан в ответ предал анафеме всех, кто его гнал, то есть, великого князя Дмитрия, будущего Донского, его бояр и митрополита Михаила. Таким образом, они в 1378 году были отлучены от церкви! И как обстояли дела с легендарным благословением «анафемского» князя на битву – непонятно. Известно, что Сергий Радонежский был сторонником Киприана… Так что на знаменитое Мамаево побоище Дмитрий шел отлученным. Он все же был причислен к лику святых, но лишь в 1988 году – скажем так, по совокупности заслуг перед Отечеством. Киприан, кстати, тоже был удостоен чести стать святым, и значительно раньше Дмитрия. Как святитель он упоминается с 1487 года.

Почему Дмитрий переоделся на поле боя?

Древние источники сообщают о том, что во время сражения свою одежду Дмитрий велел надеть приближенному боярину Бреноку, а сам переоделся в его доспехи. Дмитрий хотел укрыться среди простых воинов, а не стоять во главе битвы?! В те времена такое почиталось бы за страшный позор! Дружина могла и не пойти в бой с таким предводителем.

Эта загадка до сих пор не разгадана. Одни исследователи склоняются к версии, что сказания писались в более позднее время, когда государи уже не скакали «впереди полков на лихом коне». Конечно, правителям нового времени было неудобно, что древние воины выглядели храбрее и благороднее. Вот владыки и повелели летописцам придумать этакую «хитрость» для героя-князя. Дескать, в старину вожди укрывались от битвы, стало быть и нам невозбранно…

Однако, стоит еще раз перечитать «Сказание о Мамаевом побоище»:

«И сел (Дмитрий) на лучшего своего коня, и, взяв копье свое и палицу железную, выехал из рядов, хотел раньше всех сам сразиться с погаными от великой печали души своей, за свою великую обиду, за святые церкви и веру христианскую. Многие же русские богатыри, удержав его, помешали ему сделать это… Князь же великий прослезился и сказал: «… ныне зло нашло на меня, неужели не смогу я претерпеть: ведь из-за меня одного это все и воздвиглось. Не могу видеть вас, побеждаемых, и все, что последует, не смогу перенести, потому и хочу с вами ту же общую чашу испить и тою же смертью погибнуть за святую веру христианскую! Если умру — с вами, если спасусь — с вами!».

Так что отлученный Дмитрий перед великой битвой испытывал страшное смятение, великие угрызения совести! Он видел несметные полки Мамаевы, готовые раздавить русские дружины. Это было такое напряжение души, такое сомнение в удаче, что князь предпочел быстрее пасть на поле брани, чтобы не видеть разгрома русских. Однако воины удержали главнокомандующего. Заметим, правда, и то, что снова в свое, княжеское, он переодеваться все-таки не стал! Боярина Бренка зарубили в схватке ордынцы, а Дмитрий уцелел, хотя и был ранен.

Как расценить княжеский поступок?

Может быть, сегодня и не стоит этого делать. Все это, как писал великий Пушкин, – «дела давно минувших дней, преданья старины глубокой»… Они заслуживают глубочайшего уважения потомков, а воины – вечной славы!