На прошлой неделе в гости к супругам-ветеранам Горбуновым приехала целая делегация. Глава администрации Кузьминского сельского поселения Александр Гудков вручил от имени президента памятные медали «75 лет Победы» и удостоверения, поблагодарил за труд в тылу и пример счастливой супружеской жизни. Поздравили их и школьники, а баянист играл песни военных лет.

«Всякое в военные годы повидали»

Николай Васильевич Горбунов родился в 1931 году, на Конезаводском хуторе, его родители работали бакенщиками.

Он закончил 4 класса школы, и началась война. Учиться было некогда – родителям требовалась помощь, ведь держали коров, телят, гусей и кур, которых надо было кормить.

– Отец еще и сапожник был. Когда в начале войны гнали скот – лошадей, коров – через луг, лес, остановились у нас. Начальник конной части Дивовского конезавода, отцу друг-приятель, попросил починить ему сапоги, а то совсем разбились – как табун гнать? Всю ночь отец ему сапоги шил. За это на утро начальник ему баночку меда принес и корову нам сменил на другую, из Белоруссии, наша-то плохая была, – рассказывает Николай Васильевич.

Тогда 10-11-летним мальчишкой он вместе с отцом косил траву на сено, рыбачил, зажигал бакены. Работа эта была тяжелая: на весельной лодке, груженной керосином для фонарей, пенькой, краской, нужно было освещать путь следования судов на 8-километровом участке извилистой Оки от Федякинской Луки до Хворостовского поста. Фонари зажигались спичками.

– Бывало, не с первого раза загорались. А иной раз зажег, отплыл, глядишь – а он потух. Возвращаешься, снова зажигаешь, иначе судно может в темноте на мель сесть, – рассказывает Николай Васильевич.

Речное сообщение было тогда развито, и бакенщиков в любой момент могли позвать на помощь, чтобы шлюзы открыть или беспрепятственно провести суда по Оке вниз по течению до Рязани, и вверх – до Щурова Московской области. Без них было никуда: река раньше разливалась так, что, не зная места, капитан мог увести баржу из русла, уйти в луга. И такое случалось.

В военное время бакенщики подчинялись напрямую Москве, рассказывает Николай Васильевич. Отцу, Василию Никитичу, то и дело приходили повестки из Рыбновского военкомата. Приезжал он в город, а московское командование не разрешало его призвать, потому что бакенщик был нужен на реке. Его работа приравнивалась к правительственному заданию, за невыполнение которого грозил трибунал.

– Раненых возили на баркасах в сторону Рязани. В половодье на лугах было очень много мертвых, – вспоминает Николай Васильевич. – Пароходы ходили из Рязани день и ночь. Чего только не везли. Подъедешь на лодке с молоком – корова-то своя была. А у них денег нет: «Зерном возьмешь?» А куда его девать? У меня ни мешка, ни тары какой. Приходилось штаны снимать, концы завязывать, и в них зерна насыпали. Им потом кур кормили, скотину. Так и жили. Всякое в военные годы повидали. Было дело, у нас польские военные украли поросенка – есть хотелось, одной солдатской кашей сыт не будешь. Мать бегала к командиру, ругалась: чем детей кормить? Командир поросенка не вернул, но сухой паек выделил.

Когда бомбили станцию Дивово, в домах соседних деревень оконные стекла дрожали, а иной раз бились.

– Мы жили на хуторе, там радио не было. А лагерь военный рядом находился. У нас жил старший лейтенант, поэтому к отцу часто командиры приходили. Вот прибегают и шумят: «Дядька Вася! Конец войны! Слава тебе, Господи! Ура!» Мать стол накрыла, отец гармонь достал, песни пели, – делится Николай Горбунов

Вот и свела судьба

Анна Федоровна родилась в 1932 году в селе Кузьминском. У нее была старшая сестра Клавдия. Когда Нюре было 4 года, мама заболела и умерла. Отец Федор Иванович Раткин женился снова.

– Мачеха пришла с сыном. Она была хорошая, никогда никого не выделяла из нас, хоть мы были ей неродные. А потом у них с отцом народилась сестра Тамара. В июле 1941 года, когда мне было 9 лет, отца на фронт провожали. С гармонью, – рассказывает Анна Федоровна.

После школы дети ходили в колхоз. Нюра скирдовала стога, работала в полеводческой бригаде, полола овощи.

– Отец всю войну прошел, писал письма домой. Почерк у него был красивый. Писал, что была у него язва желудка, болел желчный пузырь, но с войны все равно не отпускали. Воевал в Чебоксарах. Присылал посылки с крепдешиновыми платьями, а съестного ничего. В феврале 1945 года он погиб: развозил на лошади полевую кухню, наехал на мину и взорвался, – вспоминает Анна Федоровна.

Как рассказала ее дочь Надежда, родные долго искали место захоронения Федора Ивановича в Белоруссии, а нашлась братская могила в Восточной Пруссии.

В 1951 году был Николай на лугах, кормил поросят. А сороки замучили. Стал он гонять их из ружья и нечаянно прострелил себе ногу. Родители были в Константинове. Кое-как добрался домой, парня увезли в Пощупово на операцию. А потом на перевязке в Кузьминском он познакомился с санитаркой Нюрой.

– Она меня записывала. Я с ней лялякал, лялякал. Вот и договорился, – смеется Николай Васильевич.

Парень он был веселый, на гармошке хорошо играл. Плавал с хутора через речку в деревню на вечерки, гуляли большой компанией юношей и девушек.

А в январе 1952 года Николай и Анна поженились. Председатель колхоза даже лошадей выделил, чтобы в сани запрячь для свадебного кортежа, молодых на тройках покатать.

Жизнь в Константинове

В 1957 году семья переехала в Константиново. Николай Васильевич продолжал работать бакенщиком и трудился в колхозе.

Анна Федоровна устроилась на почту. Из-за близкого расположения воинской части днем почтовые служащие практически все время были заняты нуждами военных: разбирали посылки и письма, организовывали междугороднюю телефонную связь. Свободно позвонить можно было только ночью: коммутатор работал круглосуточно.

Связаться с Москвой с дачи приходил писатель Александр Борщаговский. Пока ждал ответа из столицы, разговаривал с милой и открытой работницей почты Анной. Она рассказывала случаи из жизни, – о том, что муж работает бакенщиком, как она ездила в Москву продавать свинину, – а Александр Михайлович делал пометки в своем блокноте.

Какие-то моменты из реальной жизни супругов Горбуновых переплелись с художественным вымыслом и легли в основу рассказа «Три тополя на Шаболовке» и снятого позже фильма «Три тополя на Плющихе», а Анна Федоровна стала прообразом главной героини.

У наших земляков, в отличие от экранных героев, были две дочери – Татьяна и Надежда, – а Николай Васильевич вовсе не похож на черствого и скуповатого Григория. Да, хозяйственный, домовитый: и рыбу ловил, и скотину держал, и огород сажал, и пчел водил. Но еще заботливый, это и сейчас заметно по трепетному отношению к жене, и веселый – на гармони играл. Лошадей любил очень.

Дочь Надежда даже рассказала семейный анекдот, как Николай Васильевич отвез барана в Московское речное пароходство, чтобы только его не забирали из деревни. А ему в 1956 году предлагали не только работу, но и отдельную квартиру в Нагатинском затоне. Только отказался наотрез наш земляк, сказав, что не может жить в Москве, потому что не бросит лошадей в деревне. До 90-х годов он продолжал работать бакенщиком на своем участке реки.

Николай Васильевич и Анна Федоровна уже 68 лет вместе, через два года юбилей – благодатная свадьба. У них две дочери, трое внуков и двое правнуков, младшему из которых семь месяцев. Семья Горбуновых – пример стойкости, трудолюбия и супружеской верности. Вот такие замечательные люди живут в нашем районе.