Мы продолжаем рассказ о научном значении походов генерала Михаила Скобелева. В первой части мы рассказали о Хивинской экспедиции, во второй — о большом походе «белого генерала» по Средней Азии. В третьей части рассказ шел о взятии Коканда. А сегодняшний материал посвящено подготовке Ахалтекинской экспедиции. 

После Русско-турецкой войны 1877-1878 годов, закончившейся поражением «Блистательной Порты», отношения России и Великобритании обострились. Англичане не хотели мириться с тем, что Туркестан уходит под крыло своего «великого северного соседа», тем более, что сами британцы вели колониальную войну в Афганистане. Границы русских владений и английских территорий в азиатском регионе опасно сблизились. Британцы начали активную разведывательно-подрывную деятельность, засылая в Туркестан собственных тайных агентов и поддерживая  турецких эмиссаров, которые вели откровенную антирусскую пропаганду. Андрей Борисович Шолохов приводит фрагмент письма премьер-министра Великобритании Биконсфильда, написанного в 1877 году королеве Виктории:

«Если Россия должна быть атакована из Азии, то войска должны быть отправлены в Персидский залив, и императрица Индии (т.е. королева Виктория) должна приказать своим армиям очистить Среднюю Азию от московитов и загнать их за Каспий». Таким образом, можно говорить о конкретном плане Лондона по ведению в Туркестане боевых действий против Российской империи. Однако, после успехов русской армии на Балканах, Англия не смогла обзавестись надежными союзниками, чтобы открыть боевые действия. Ослабить Россию хотели все европейские государства, но вступить с ней в войну – никто. В это время «Белый генерал», прославленный и непобедимый, пребывал в зените славы. Однако своей политической зоркости Скобелев, конечно, не утратил. В одном из писем он отмечал: «Близкое будущее докажет нам, я полагаю, что Англия предпримет в этом направлении (завоевание господства в Туркестане) ряд попыток и усилий, носящих вначале исключительно промышленный и торговый характер, но которые разовьются впоследствии в могущественную, угрожающую нашим границам наступательную силу».

Текинцы в шапках

В ноябре 1878 года Англия форсировала колониальную войну в Афганистане. Под ударами британцев пали города Кандагар, Кабул, Газни, войска королевы Виктории стремились в долину Амударьи (устар.: Аму-Дарья), чтобы встать боевыми порядками на границах российского Туркестана. В это же время Россия принимает решение укрепиться в Ахалтекинском (Ахал-Текинском) оазисе. Дело в том, что большое племя туркмен-текинцев оказало вооруженное сопротивление русским войскам, не пуская их в оазис. Участились грабежи караванов, нападения на русские укрепления, набеги текинцев на соседние аулы, подвластные администрации Туркестана. В 1879 году генерал Ломакина подошел к стенам цитадели текинцев – крепости Геок-Тепе, но взять ее не смог, потерял много людей и вынужден был отступить. Этой его неудаче обрадовались в Лондоне, оттуда последовали указания колониальным властям в Индии и Афганистане активизировать антирусскую деятельность в Туркестане. Россия начала подготовку к новой операции по взятию Геок-Тепе. Н.Н. Кнорринг пишет:

«План (экспедиции) был расчитан на 4 года, требовал большого количества войск и 40 миллионов расхода. Намечались начальники».

Взятие Геок-Тепе

По словам Кнорринга, Скобелев в официальных списках претендентов на командование не значился. Но Император Александр II выбрал именного его. Состоялась встреча «Белого генерала» и Российского самодержца. Вот как ее описывает биограф Скобелева Б.А. Костин:

«Ему (Скобелеву) даровалось право единолично решать, куда и на что тратить деньги. Завершая беседу, государь взял Скобелева под руку и стал прохаживаться с ним по залу, говоря, что на генерала отныне обращены взоры всей России, советовал не спешить. Когда прощался, спросил:

– Есть ли какие просьбы? На это Скобелев ответил:

– Прошу, Ваше Величество, об одном, чтобы в отряде моем не было корреспондентов.

Просьба Александру II показалась странной, он развел руками:

– Ну что ж, пусть будет так.

Скобелев пришел с приема в свою петербургскую квартиру на Моховой и сразу же сел изучать имеющиеся сведения о предыдущей экспедиции. На следующий день его квартира превратилась в штаб».

Крепость Геок-Тепе

Перед отъездом Михаил Дмитриевич составил завещание. Он обеспечил мать, старого гувернера Жирарде, а в своем имении в селе Спасском Рязанской губернии наказывал открыть инвалидный дом для солдат. Оставшиеся деньги Скобелев завещал на строительство народного училища:

«Потребность в образовании ощущается в нашем Отечестве всеми честными людьми, совесть которых не заглушена инстинктами обжорства… в такой постановке вопроса я даже вижу, хотя отчасти, исцеление тех ужасных бедствий, какие влечет за собой война!», – писал «Белый генерал»…

Михаил Дмитриевич потребовал от царского правительства самого передового оснащения для нового отряда, кстати, почти такого же по численности, который неудачно водил к Геок-Тепе генерал Ломакин. К походу готовили паровые тягачи-рутьеры, завозили пулеметы, ракеты, оптические средства связи – гелиографы, ручные гранаты, опреснители воды… «Белый генерал» тогда же определил продовольственный режим для своих солдат: «Кормить до отвала, не жалеть того, что испортится». На русские базы для транспортного обеспечения в огромных количествах (12 тыс.) доставлялись верблюды, железнодорожные рельсы.

Бой с туркменами

Скобелев, высадившись на восточном берегу Каспия, начал тщательно изучать территорию и определил главные этапы похода: от Красноводска и Чикишляра к аулу Кизиль-Арват (современный Сердар).

При этом произошел интересный эпизод, характеризующий отличное знание Скобелевым местного менталитета. А.Б. Шолохов так описывает прибытие Скобелева в каспийскую крепость Чикишляр 7(19) мая 1880 года:

«На том же пароходе, на котором плыл он, везли и его чудного, необыкновенной красоты белого коня. Когда пароход уже приближался к берегу, Михаил Дмитриевич не позволил идти к пристани, а распорядился остановиться прямо в море. Потом он приказал вывести своего коня и спустить его в воду… «Выплывет – успех нас ждет! – громко, так, чтобы все вокруг слышали, произнес генерал». Скакун чистых кровей без труда справился с таким необычным заплывом, а рассказ о прибытии Скобелева и его чуде с конем понесся впереди «Белого генерала» к текинским укреплениям, поселяя страх в суеверных кочевниках. «Ак-паша» лучше других знал Азию… Историк и писатель Валентин Саввич Пикуль в рассказе «Генерал на белом коне» приводит высказывание Скобелева: «Врага надо лупить не только по загривку, но и бить по воображению…»

СТРОИТЕЛЬСТВО ЗАКАСПИЙСКОЙ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ

Отдельно надо сказать о Закаспийской железной дороге, строительство которой начал генерал Скобелев. Впервые в России, а возможно, в мире, рельсы прокладывались прямо в пустыне. Это было трудно, но совершенно необходимо. Прфессор Валентин Александрович Рунов в работе «Гений войны Скобелев» приводит записи генерала Арзаса Артемьевича Тергукасова о причинах неудачи прежней экспедиции к Геок-Тепе:

«Мы зависим и от туркмен, и от персиян, которые могут воспретить туркменам давать нам верблюдов, и мы вынуждены будем сразу приостановить все военные действия и даже бросить уже занятые пункты до тех пор, пока не доставим перевозочных средств с западного берега Каспия, а это будет стоить страшных денег. При железной дороге ничего подобного случиться не может…».

Использование паровозов при Геок-Тепе

По расчетам военных инженеров, с которыми соглашался и Скобелев, предполагалось закрепиться в ауле Кизил-Арват, а потом начать вести к нему железную дорогу. Скобелев предлагал от Михайловского залива по направлению к Кизыл-Арвату проложить около 100 верст переносной железной дороги. Средства для нее были закуплены во Франции. Груз было решено доставлять морем на небольших пароходах и нанятых парусных шхунах. С помощью своего друга, капитана второго ранга Георгиевского кавалера Степана Осиповича Макарова – будущего адмирала, кораблестроителя и ученого, Скобелев наладил поставку снабжения для своего отряда из Астрахани в Красноводск через Михайловский залив, на берегу которого был обустроен укрепленный пункт «Михайловское».

Военным инженерам и морякам приходилось искать новые способы погрузки, строить специальные причалы, прокладывать морские пути. Флотская артиллерийская батарея, сформированная в ходе экспедиции Макаровым, позже геройски проявила себя при штурме Геок-Тепе.

«Участвуя во всех крупных делах экспедиции, морская батарея показала себя на высоте доблестных преданий нашего флота и кровью закрепила за собой свою заслуженную славу», – так писал о подвиге моряков Михаил Дмитриевич Скобелев.

Остается добавить, что из 28 человек, посланных Макаровым в поход, каждый третий был ранен, и 25 человек были награждены Георгиевскими крестами! Кстати, при прощании Скобелев предложил Макарову в знак боевой дружбы обменяться своими Георгиевскми крестами. Эту скобелевскую награду Степан Осипович хранил всю жизнь, вплоть до трагической гибели во время Русско-японской войны.

Но вернемся к железной дороге. Скобелев принял решение строить ее с широкой колеей для движения паровозов. Известный русский историк флота Фердинанд Фердинандович Врангель писал в книге «Вице-адмирал Степан Осипович Макаров»: «Шпалы подвозились с Волги, рельсы из Унген, а подвижной состав с Коломенского и Брянского заводов».

Артиллерия Скобелева

Профессор Рунов указывает, что лишь благодаря настойчивости Скобелева в сентябре из правительственных запасов на строительство железной дороги были отправлены 21 паровоз, 275 крытых товарных вагонов, 225 платформ и рельсов на 207 верст. Кроме того, по распоряжению Главного штаба было закуплено 72 000 пудов скреплений и 50 комплектов стрелочных приборов. Скобелев также добился ускорения перевозок. К 1 ноября узкоколейная дорога дошла до Балла-Ишема, а к 1 января 1881 года туда была проложена ширококолейная дорога. С 30 января ширококолейная дорога эксплуатировалась уже на протяжении 83 верст, от Михайловского залива до колодцев Айдин, а оттуда на 37 верст до станции Ахча-Куйма шла узкоколейная дорога.

Скобелев в бою

Валентин Александрович Рунов пишет: «Строительство Закаспийской железной дороги с целью материального обеспечения операции по овладению Ахал-Теке, безусловно, нужно расценивать как большую заслугу М. Д. Скобелева, решившего таким образом одну из сложнейших задач для того времени. Это был принципиально новый подход, который потребовал от Михаила Дмитриевича не только нестандартного мышления, но и постоянной борьбы с различными оппонентами, которые считали, что расходы на строительство железной дороги себя не оправдают. Тем не менее железная дорога была построена, и операция, проведенная Скобелевым, прошла успешно».

«БЛАГОДАРЮ БОГА ЗА ДАРОВАННУЮ НАМ ПОБЕДУ»

После взятия Кизиль-Арвата Скобелев повел войска к аулу Бами и занял его. Этот стремительный победеносный бросок произвел большое впечатление на текинцев. Надо также отметить, что поход начался во время жатвы в оазисах, и отряд получил немалые запасы продовольствия.

«По распоряжению Скобелева, – пишет историк Б.А. Костин, – на пути до крепости Геок-Тепе создавались промежуточные укрепления и склады. Солдаты железнодорожного батальона и вольнонаемные рабочие строили полотно невиданными для того времени темпами – одна с четвертью верста в день; прокладывались телеграфные линии. Вместе с русскими войсками в пустыню шла цивилизация».

Двигались паровозы, перевозя грузы, пересекали Каспий морские суда, доставляя в отряд все необходимое, величаво вышагивали верблюды, перевозя войска и вооружение, по всей пустыне мелькали вспышки зеркал гелиографов, передававших сообщения и распоряжения Скобелева. В январе 1881 года отряд подошел к крепости Геок-Тепе. «Белый генерал» предложил текинцам сложить оружие, но те ответили отказом. Последовал короткий, но яростный штурм цитадели, и 12 января она пала. Залогом победы русских стало мужество солдат и офицеров, огромное техническое превосходство и военный гений Михаила Дмитриевича Скобелева.

Бой при Геок-Тепе

Захваченные в плен текинцы ждали казни. Каково же было их изумление, когда вместо палачей к ним пришли русские доктора. Раненых лечили, не делая разницы в том, русские они или туркмены. Затем в Геок-Тепе было подвезено продовольствие.

«Мы хотим сделать из рабов людей, – сказал текинцам Скобелев. – Это важнее победы».

По случаю взятия крепости Александр II направил главнокомандующему Кавказской армией великому князю Михаилу Николаевичу телеграмму, в которой говорилось: «Благодарю Бога за дарованную нам полную победу. Ты поймешь Мою радость… Передай Мое сердечное спасибо всем нашим молодцам: они вполне оправдали Мои надежды. Генерал-адъютанта Скобелева произвожу в полные генералы и даю Георгия II степени. Прикажи поспешить представлением к наградам».

После Геок-Тепе пал и тогда еще аул Ашхабад. Скобелев затратил на сложнейшую военную экспедицию не 4 года, как планировали в Петербурге, а лишь 9 месяцев. Обошлась она казне в 13 миллионов, тогда как царь, напомним, счел возможным потратить 40 миллионов. Ахал-Текинский оазис был присоединен к России, и Англии пришлось расстаться с мыслью утвердиться в Туркестане и выйти к Каспийскому морю.

Захваченная крепость

Россия, пусть силой оружия, но вывела Среднюю Азию из тупика средневековья, уничтожила рабство, кровавую междоусобицу мелких владык, позорную торговлю пленниками. Вместо аулов выросли города, расцвели долины, появились новые поля и сады, по рельсам Закаспийской железной дороги шли поезда с грузами и пассажирами… Здесь всегда с уважением вспоминали Скобелева, «Ак-пашу», «Белого генерала», который принес краю мир, свободу от кровожадных ханов и иностранных завоевателей.

Горько сознавать, что долгое время в официальной советской истории имя Скобелева старались предать забвению, вычеркнуть из славного прошлого России. Однако история распорядилась по-своему. В безвестности остались сами фальсификаторы, а имя Скобелева вновь обрело славу, его жизнь и наследие сследуют ученые, его подвиги стали примером для молодых россиян. А недоброжелатели нашего Отечества должны накрепко запомнить слова «Белого генерала»:

«Запад ошибается насчет России… Нацию, состоящую из ста миллионов людей, способных жертвовать собой за идею, не так легко стереть. Россия жива, и, если будут перейдены известные пределы, она решится воевать… И тогда уж несдобровать любому чужеземцу».