Издательство «Пресса» продолжает спецпроект «Экспедиция шести императоров», посвященный освоению Русской Америки. В первой главе мы рассказали, как задумывалась экспедиция в поисках пролива или перешейка между Евразией и Америкой. А сегодня наш рассказ – о Витусе Беринге, датчанине, который увековечил себя в истории России.

Напоминаем, что публикации можно не только читать, но и слушать.

Он ехал в санях по бескрайним сибирским снегам «встречь солнцу», как здесь говорили. Задумавшись, поймал себя на том, что шепчет слова, навеки вошедшие в память и сердце: «Надлежит на Камчатке или в другом тамож месте зделать один или два бота с палубами. На оных ботах плыть возле земли, которая идёт на норд и по чаянью (понеже оной конца не знают) кажется, что та земля часть Америки. И для того искать, где она сошлась с Америкой».

Витус Беринг

Вольно же было императору так просто давать невыполнимые приказы! Где это «на Камчатке или другом месте»? Какая земля идет «на норд»? И сошлась ли та земля с Америкой? А как строить боты, если на Камчатке ни гвоздей, ни снастей, ни добрых кузниц, где можно якоря сковать? «Эх, матушка родная, как же все это сотворить, да живу остаться», – подумал человек и совсем по-русски пригорюнился. Как там обожаемая супруга, Анна-Кристина? Как дети? Доведется вновь ли свидеться?

Возможно, так начинался путь великого морехода и первооткрывателя Витуса Беринга, датчанина, ни разу после юношеских лет в Дании не бывавшего, доверенного человека самого императора Петра. Капитан давно обрусел, матросы называли его по имени-отчеству Иван Иваныч. Даже придумали то ли фамилию, то ли еще одно имя – Витязь!

Начальник первой русской научной экспедиции задремал в повозке. Он вспоминал Данию, Хорсенс – город, где родился в 1681 году. Бедная семья, не самое лучшее образование, серая жизнь в перспективе. Единственное, что могло стать настоящей дорогой в жизни – это море. Широка, ненадежна, опасна эта дорога.

Улица Хорстенса

В 22 года Витус уже шел на голландском паруснике в Индию. Вероятнее всего, простым матросом. Но это был настоящий «дальний вояж», о которых в соседней России было пока неведомо. Бывалых моряков не хватало. И сам Петр Первый принял Витуса в службу мичманом – кандидатом на первый офицерский чин. Беринг тогда приуныл – в английском флоте мичман шел сразу после юнги. Не очень-то престижно для бывалого парня, ходившего в страну магии, слонов и драгоценных камней – Индию.

Хорстенс Госпиталь имени Беринга

Витус быстро освоился на новой родине, язык ему давался легко. Беринг возил стройматериалы на остров Котлин, где строился форт Кроншлот (будущий Кронштадт). Потом, когда Россия воевала со Швецией, ходил на дозорном судне, отслеживая движение вражьих кораблей. Он мечтал о новой встрече с Петром, новых задачах, чинах и достижениях. Государь всего-то на 9 лет старше Витуса – а какие грандиозные дела на его счету! И он, русский датчанин, мог бы стать в первые ряды государевых «птенцов»! А то вокруг царя одни немцы да голландцы с англичанами…

Хорсенс. Карта экспедиций Беринга и пушки с его корабля

Да, он ходил с императором на Азов, в Прутский поход. Служил честно и благородно, а наград и повышений не дождался. Воевал против шведов на Балтике, рисковал жизнью неоднократно, и снова – никаких отличий. Конечно, он уже не был мичманом, дорос до капитана девяностопушечного фрегата. Но дальше – полный штиль в карьере. Даже сдержанный скандинавский характер Беринга дал сбой. Витус не выдержал, подал в отставку. Надеялся на то, что его заметят, вспомнят, позовут обратно с повышением… Но нет – отпустили без разговоров, даже обидно стало. Ему было уже за сорок, казалось, что жизнь кончилась. Осталось только сидеть у камина и вспоминать былые баталии, плавания, перебирать в памяти несбывшиеся надежды и ждать старости. Однако Беринг продолжал следить за тем, что происходит в «морском мире», надеясь проложить в нем новый курс и для себя.

Кронштадт, XVIII век

А происходило вот что: европейцев кровно интересовал ближайший путь из Атлантики в Тихий океан, короткий и безопасный. В южных морях Атлантики свирепствовали пираты, колонии воевали, остановить разбойников было некому. Бесстрашные и беспощадные, они были везде, ходили на быстроходных кораблях из Атлантического океана в Индийский, огибали земной шар, грабили всех, от паломников до купцов. Англичане дрались с испанцами за Гибралтар и Вест-Индию. Так что торговым судам надо было искать тихие, мирные курсы, пусть даже и в ледовых водах высоких широт. На фоне возникшего «тихоокеанского ажиотажа», как это часто бывает, вновь выползли из потаенных уголков морские легенды, сказки и домыслы. На картах возле Курил вдруг появилась мифическая Земля Жуана да Гамы, которая якобы являлась продолжением Земли Иезо, «страны Апон» – Японии. На карте Гомана Земля да Гамы протянулась до самой Северной Америки. Может быть, ее имел в виду Петр Великий, ставивший задачей обойти таинственную сушу с севера, добравшись до американского побережья?

Аниан и Земля Жуана да Гамы

У Беринга тем временем начиналась паника – и он, подавший в отставку, пошел на попятный! Капитан вновь и вновь обращается в Адмиралтейств-коллегию с просьбой вернуть его на морскую службу. Когда нет возможности достойно содержать семью, становится не до гордости. 

«Я ходил в дальний вояж, я знаю дорогу в Индию, мне приходилось бывать недалеко от Земли Иезо», – Беринг готов был забыть морские сражения и поставить будущее на свою последнюю, полустершуюся карту – почти забывшееся юношеское плавание в Индию на голландском судне… Чутье не подвело моряка: интерес в Тихоокеанском регионе имела и Россия. Но сначала Беринга вернули на фрегат, правда, имевший не 90, а всего 60 пушек. И в чине не повысили: капитан и капитан. Но Витус Йонассен, уже давно отзывавшийся на Ивана Ивановича, хранил спокойствие. Он был уверен: государь помнит его! Старый волк Беринг нужен Петру Великому.

Корабли в индийском порту

Император Петр в это время тоже размышлял о поисках Америки и «обыскании ее берегов». Надо спешить, пока до Северо-Западной стороны Америки не добрались голландцы, испанцы или англичане. И он не забыл старого морского волка Беринга, правда, волка со сточившимися зубами. Ну авось не для морских боев потребовался императору осторожный, исполнительный русский датчанин!

Начальником Сибирской, точнее, Камчатской экспедиции был назначен он, Беринг… Назначен или сослан? Камчатка – что это? Уж точно не райские кущи. Кажется, что Беринг вновь готов «дать слабину». Он пишет письма по начальству с просьбой освободить его от командования экспедицией. Не выдержит, не доедет через всю Россию к берегам океанским, не справится… Да кто будет слушать простого капитана 1-го ранга, которому уже дан царский указ?! Нет, надо идти до конца. А может, лучше еще раз попытаться написать об отставке? Голова болела от бесконечных мыслей, которые Беринга никуда, кроме тупика не выводили. А экспедиция все двигалась – на восток, на восток, на восток… О как же ты бесконечен, русский восток!

Карта Камчадалии Гомана

По совету адмирала Федора Апраксина волей Петра Берингу приданы помощники: Мартын Шпанберг и Алексей Чириков. Соотечественник Беринга, Шпанберг относился к младшим по чину высокомерно, был крут, даже жесток. Но он умел добиваться полного повиновения, а значит – безусловного выполнения приказа в любых обстоятельствах. А вот Алексей Чириков… Он другой! Острый и быстрый ум, энциклопедические познания, энергия, самостоятельность мышления. Таких молодых моряков Беринг, пожалуй, ранее и не видывал. Шпанберг в русском флоте – это среднее «сейчас». Чириков – блестящее «завтра». Если бы не юный возраст – чуть за двадцать – так быть бы ему главным помощником капитана Беринга. Ничего, у Алексея Ильича все впереди. А у меня?

Алексей Чириков

Вновь погрузился в раздумья капитан 1-го ранга Иван Иванович Витязь. А подвода скрипела и стонала на январском снегу России. Пока еще – России. За каменным поясом Уральского хребта Русь кончится. Начнется Сибирь, другая сторона огромного мира, который объединили вначале созданное Рюриковичами царство, а затем Петром Романовым Великим – империя.

Путь к океану

В раздумьях Беринг добрался с экспедицией до Тобольска, откуда в марте 1725 года пошли вверх до впадения Иртыша в Обь. Затем по Оби – в реку Кеть, оттуда – по суше на лошадях в Енисейск. Уже почти дальний вояж! И опять дощаники повлекли Беринга и его спутников по Енисею, дальше по Ангаре – в Илим. Река уже замерзала, и экспедиция встала на зимовку. Год большого похода фактически миновал. Весной 1726 года, чуть вскрылись реки, беринговцы пошли в Якутск. Его увидели в июне. Трудным был путь, а впереди ждет – труднейший! Надо идти в Охотск, а дороги-то ни земной, ни водной нет. Река Лена в тех краях слишком порожиста, извилиста. По берегам – тайга да сопки. Грузов меж тем стало больше: муку, мясо и рыбу везли с большим запасом. В Якутске мало что добудешь, отряд начнет голодать, и все сорвется…

Якутский острог XVIII век

Беринг решил разделить экспедицию и сформировал три отряда. Первый возглавил сам, пошел с продовольствием и легким грузом в Охотск. Второй под началом Шпанберга должен был пройти по рекам как можно ближе к этому поселению, последнему оплоту России на северо-востоке империи. Чириков с третьим отрядом встал на зимовку в Якутске с тем, чтобы заготовить съестные припасы. В Охотском остроге его надобно ждать будущей весной.

Порт Охотска XVIII век

«Два года пути, два года лишений. Впереди еще не меньше года странствий. Что же делать?! Ведь не построить нам кораблей, не собраться в морскую экспедицию!» – горевал, печалился капитан 1-го ранга Витус Беринг. – «Если даст Бог, встанем на курс норд-ост только к навигации 28-го года, а то и 29-го. А там – кто знает, что будет? Никто». И уж точно не он, начальник всего дальнего похода.

Камчатка

А между тем экспедиция Беринга понемногу выходила к месту начала морского вояжа! Решено было дойти до Нижнекамчатского поселения (в истоки реки Камчатки). На шитике с громким названием «Фортуна» вышли из Охотска, а у камчатских берегов суденышко дало течь! И снова – на санях, на собаках, замерзая и затягивая потуже пояса.

Беринг вспоминал павших на тяжелом, более чем трехлетнем пути. Нет, конечно, он не знал всех, кто навеки остался в сибирской земле: мастеровых, рабочих, плотников, погонщиков… Их было несколько десятков человек. Но один – на особицу. Геодезист Лужин. Тот самый, Федор Федорович, что по приказу Петра Великого хаживал в секретную экспедицию вместе со своим напарником, Иваном Михайловичем Евреиновым, разведывать Камчатское побережье и Курилы. Обоим геодезистам в ту пору и тридцати лет не было. Совсем молодыми хлебнули они столько всякого: и мерзли, и болели тяжко, и уставали смертельно. Евреинов ушел из жизни еще до начала экспедиции Беринга, а Лужин в прошлом, 1727 году. Слег от простуды, пробираясь из Якутска в Охотск вместе с отрядом Шпанберга, да уже и не поднялся, нашел вечный покой в урочище Юдомский Крест.

Сибирская река

Многое было: пятьсот лошадей потеряли, перемерзли, изголодались так, что кожаные сапоги варили в похлебку, часть грузов, брошенных в трудном переходе отрядом Мартына Шпанберга, так и не сыскали. Но все теперь позади! А впереди – великие открытия. Беринг приближается годами к пятидесятилетию. Выдержит ли он испытание ледяным «морем-окияном»? Пробьет грудь ветром, остынет душа – да и спустят через короткое время тело капитана меж льдин на дно, завернув в парусину.

Старинная карта. Земля Компании на севере Японии

Витус Йонассен встряхнулся, бодро оглядел сотоварищей. Первый помощник, Мартын Петрович Шпанберг, как всегда, суров, раздражен, смотрит исподлобья. Алексей Ильич Чириков, напротив, весел, бодр, глаза горят. Понятное дело, молод еще, хочется ему великих подвигов и свершений. Только вот расскажет о них только тот, кто обратно вернется – с картами, с описанием берегов, новых земель, со значками промеров глубин, направлениями течений. Побеждает врага лишь живой солдат… Надо не только идти в полунощные (северные) воды на том, прямо сказать, крошечном боте, а и вернуться. Надо найти треклятую Америку, найти сказочный пролив Аниан, добраться до европейских колоний, выполнить наказ первого императора России. Теперь уже в отставку не попросишься…

Зимний обоз

«Гляди бодрее, ребята! – шумнул капитан 1-го ранга Беринг морякам, которые проверяли оснастку суденышка. – Авось мы русские, с нами Господь и земля родная!» И никто не посмеялся над датчанином, заявившим: «Мы – русские»! Они были едины, потому что слишком многое испытали. Да и не выжить порознь, не открыть безвестных до поры островов и побережий.  А они есть! На Камчатке немало пла́вника – стволов огромных деревьев, выброшенных морем. Здесь таких не бывает. Туземцы говорят о неких «зубатых людях», которые приходят с востока, с «Большой земли», лежащей за морем. Есть она, дикая еще Америка! Есть, и ее надобно достичь! Тогда Россия по праву первооткрытия получит безбрежные новые земли. Хотя и без того размеры империи такие, что дух захватывает. Чириков, геодезист и моряк отменный, все версты сибирские по географической широте счел да на бумагу положил. Великое число получилось – семь тыщ верст с гаком. Считай, Алексей Ильич за нас полдела сделал. Не ударим и мы лицом в студеную воду!

Завтра новенький, пахнущий свежим деревом и смолой канатов бот «Святой Архангел Гавриил» уходит в первое – и сразу не последнее ли? – плавание.

Бот Святой Гавриил